Нужно ли сегодня придумывать «флаг новой России»?

C марта среди российской оппозиции, осудившей вторжение в Украину, активно популяризируется бело-сине-белый флаг. Поначалу его называли «антивоенным» символом, но постепенно стали видеть в нем «флаг прекрасной России будущего».

«Новый российский флаг» используется преимущественно в эмигрантских кругах – в самой России поднять его практически невозможно, поскольку в автозак сегодня легко попасть даже за «неправильный» цвет кроссовок. Но такая «вирусная раскрутка» прежде неизвестного символа вызывает ряд вопросов.

Понятно, что для антивоенных протестов нынешний российский флаг не подходит – он прямо ассоциируется со страной-агрессором. Однако до смены символики оппозиционеры дозрели лишь недавно – бело-сине-красный триколор они охотно поднимали на своих акциях и после чеченских войн, и после грузинской, и даже после аннексии Крыма. Отказаться от него было трудно – для многих он все еще оставался символом постсоветской свободы. Но в путинские годы наступил символический абсурд – оппозиционные демонстранты несли триколор, а их винтили омоновцы с тем же самым триколором на шевронах. Этот флаг просто вернулся к своему исходному, имперскому смыслу – неслучайно большую часть истории Российской империи он был ее государственным символом.

Полномасштабное вторжение России в Украину вызвало глубокий кризис российского самосознания, доходящий даже до «отрицания» всей русской культуры. Изобретение нового флага выглядит в этих условиях попыткой удержать общероссийские категории, мировоззрение «единого государства», с той же столицей в Москве, где надо лишь поменять «плохого» кремлевского царя на «хорошего». Однако хлесткий термин «рашизм» в устах мировых лидеров перевешивает эту попытку. И делает словосочетание «свободная Россия» оксюмороном типа «свободного рейха».

Послевоенная политическая реформа этих пространств, которая сделала бы невозможными имперские рецидивы, может быть основана лишь на новом, добровольном и равноправном федеративном договоре. Поэтому нынешние изобретатели «флага новой России» явно ставят телегу впереди лошади – еще совсем непонятно, из каких субъектов эта «новая Россия» будет состоять? Есть даже более радикальный вопрос – сохранится ли вообще этот топоним? Название «Россия», причем в связке с «империей», появилось на карте мира всего лишь три века назад – а для истории это миг.

Если Россия в ХХ веке, после мечты о мировой революции, и в XXI-м, после краха коммунизма, упорно возвращалась к имперской матрице – может быть, никакая смена флага тут не поможет? Иначе империя будет по-прежнему лишь менять идеологические и символические оболочки, но в сущности останется той же самой – репрессивной для своих собственных жителей и агрессивной для окружающего мира.

Возможно, будущей (кон)федерации понадобится общий флаг – но его выберут и утвердят парламенты тех республик, которые пожелают в ней состоять. А вводить сегодня некую единую символику – это все тот же имперский, унификаторский подход. Если творцы бело-сине-белого флага хотели прежде всего подчеркнуть свои антивоенные настроения, то почему бы не использовать старый добрый пацифик? И не пришлось бы многословно объяснять украинцам и гражданам других стран на европейских митингах смысл этого вексиллологического новшества.

Одно из расхожих объяснений звучит откровенно несуразно – мол, мы хотим убрать с российского флага «цвет войны и крови». Вообще-то красный цвет присутствует на флагах множества стран мира, но нигде не вызывает такой идиосинкразии. А если его убрать, например, с национального, но неофициального флага Беларуси, то он останется просто белым. Но вряд ли беларусская оппозиция с этим согласится.

Иногда заявляется, что бело-сине-белый флаг наследует флагу Новгородской республики, но в действительности это позднейшая реконструкция. Вряд ли можно построить что-то настоящее на заведомом фейке. Кстати, исторические новгородцы не были такими уж «пацифистами» – в XII веке лихие ушкуйники вместе с союзными им карелами и эстами взяли тогдашнюю шведскую столицу Сигтуну, а затем несколько раз «навещали» Сарай, столицу наводившей ужас на другие земли Золотой Орды.

Лидеры российской оппозиции часто заявляют, что они выступают против империи, но за превращение России в «национальное государство». Однако этот термин имеет очень многозначные трактовки. Еще в 1990 году все автономии тогдашней РСФСР, провозгласив свои Декларации о государственном суверенитете, фактически заявили о себе как о политических нациях. Но если их продолжать рассматривать как часть «единой российской нации», в этом проявляется та же инерция империи.

Причем этот вопрос касается не только национальных республик. Например, в Калининградской области с 1990-х годов активно действовала своя Балтийская Республиканская партия, выражавшая особое политическое самосознание жителей этого региона-эксклава, которые чаще бывали в соседних европейских странах, чем в Москве. А общность их русского языка с другими регионами еще вовсе не создает одну политическую нацию – вряд ли кто-то рискнет объявить британцев, ирландцев, американцев и новозеландцев «единой нацией» лишь на основании общего для них английского.

Российская политическая эмиграция, большинство в которой составляют московские оппозиционеры, признавая важность федерализма, зачастую трактует его с тех же инерционно-централистских позиций. Обычно их проекты сводятся к тому, что Москва должна перераспределить бюджет в пользу регионов и позволить им свободно избирать губернаторов. А понимание федерации как договора равноправных субъектов не слишком распространено в этих кругах – ведь в таком случае им придется выступать от имени условной «Московской республики», а они привыкли вещать «за всю Россию». Например, Гарри Каспаров выражает опасения:

Нужно думать о том, сумеет ли новая Россия удержать Сибирь и Дальний Восток, на который точит зубы Китай.

В реальности же Китаю нужны не территории, а их ресурсы, которые Кремль ему отдает и так почти задаром. Но показательна типично имперская проговорка гроссмейстера – вместо того, чтобы предложить сибирякам и дальневосточникам самим определять будущее своих земель, он озабочен их «удержанием» под властью Москвы.

Наконец, хотелось бы обратить внимание на загадочное символическое тождество бело-сине-белого флага «новой России» и одного из предполагаемых субъектов т.н. «Новороссии» – «Херсонской народной республики». Флаг последней появился еще в 2014 году, но о нем вспомнили и стали вновь раскручивать в нынешнем марте, когда российские войска оккупировали Херсонскую область. Что синхронно совпало с изобретением и популяризацией флага «прекрасной России будущего». Не вдаваясь в конспирологию, отметим это лишь как один из парадоксов нашего иррационального времени.

Оригинал – Радио Свобода

Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт
Поддержите независимый регионалистский портал