За федерализм выступают не только национальные республики, но и «русские» области
День Конституции в этом году прошел совершенно незаметно. Кстати, вот уже 12 лет он является не праздничным, а обычным рабочим днем. В этом наглядно отразилось отношение государства к своему Основному закону. Многие критики справедливо указывают, что его базовые положения о правах и свободах гражданина остались к настоящему моменту лишь пустыми декларациями.
То же самое можно сказать и о конституционных положениях, касающихся федеративного устройства. Конституция 1993 года декларировала Россию как федерацию, хотя уже сам этот документ был существенным отступлением от принятого годом раньше Федеративного договора.
Во-первых, был отменен сам договорный принцип федерации. Перевернулась и ее модель – если в Федеративном договоре утверждалось, что субъекты РФ обладают всей полнотой власти, кроме тех полномочий, который они передали на общефедеральный уровень, то Конституция установила обратное: полномочия субъектов ограничиваются лишь теми, которые не относятся к «пределам ведения» РФ в целом (ст. 76.4). А эти «пределы» поистине безграничны – практически вся политическая, правовая и экономическая жизнь регионов, вплоть до метеорологической службы, отнесены к компетенции федеральных органов (ст. 71) или к совместному ведению центра и субъектов (ст. 72), что требует многочисленных согласований с федеральными чиновниками.
В 1990 году большинство республик в составе РФ провозгласили свои декларации о суверенитете, которые затем и легли в основу Федеративного договора. Эти декларации невозможно называть «сепаратистскими» – напротив, они как раз и отражали стремление преобразовать Россию в полноценную федерацию, с высоким уровнем регионального самоуправления. Но все эти документы в 2001 году были отменены решением Конституционного суда РФ.
Именно с начала 2000-х годов в России началось возведение «вертикали власти», которая полностью противоречила принципам федерализма. Ее высшей точкой можно считать отмену губернаторских выборов, состоявшуюся в 2004 году. Несмотря на «возвращение» этой выборности президентом Медведевым в 2012 году, новая модель допускает выдвижение кандидатов лишь политическими партиями и прохождение ими депутатского «фильтра». А поскольку во всех региональных законодательных собраниях доминирует партия «Единая Россия», результаты этих выборов выглядят абсолютно предсказуемыми. Кроме того, президент имеет право в любой момент отстранить любого избранного губернатора и назначить на его место «исполняющего обязанности» – что, например, в американской федерации было бы абсолютно невозможным.
В российском восприятии федерализма есть одна важная особенность, которая отсутствует, например, в таких федерациях, как США и ФРГ. Россию часто представляют как федерацию именно из-за наличия в ее составе национальных республик. Однако федерализм не может распространяться лишь на республики – согласно Конституции, все субъекты РФ равноправны (ст. 5.1).
Тем не менее, достаточно расхож такой стереотип, будто российские области, населенные преимущественно этнически русскими, являют собой некое унитарное единство, в отличие от национальных республик. Хотя и в каждой «русской» области есть свои политические особенности (например, партия «Яблоко» на выборах 2016 года прошла в региональные парламенты только на Северо-Западе), и культурная специфика (повсюду стараются развивать свои уникальные региональные бренды, хотя власть по какой-то нелепости видит в этом угрозу «сепаратизма»).
Согласно Федеративному договору 1992 года, национальные республики в РФ обладали суверенитетом и большими полномочиями, чем области. Это неравноправие вызывало в областях некоторое недовольство. Поэтому в 2001 году в Совете Федерации представители областей (которых было вдвое больше, чем республик – 49 и 21) охотно проголосовали за «выравнивание» прав регионов. Правда, не подняв статус областей до республик, а наоборот – лишив республики суверенитета и опустив их до статуса областей. Таким образом, получилось «равенство в бесправии»…
Сегодня основные политические инициативы в республиках преимущественно связаны с защитой ими своей национальной самобытности. Например, представители Дагестана, Чувашии, Татарстана, Мордовии активно выступают против одобренного В. Путиным проекта «Закона о российской нации», который, на их взгляд, игнорирует российское национальное многообразие.
А вот демократические лозунги повышения регионального самоуправления сегодня активнее выдвигают именно представители «русских» областей. В этом можно увидеть некоторый парадокс – но сегодня многие гражданские движения в областях требуют поднятия статуса своих регионов до республик, что, на их взгляд, только и способно создать в России нормальную, симметричную федерацию, субъекты которой действительно равноправны.
Ярким примером такого движения является Ингерманландское, объединяющее общественных активистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Своими главными целями они выдвигают «1) объединить Петербург и Ленобласть в один субъект федерации; 2) вернуть ему историческое название Ингрия (Ингерманландия); 3) придать ему статус республики».
Можно заметить, что название «Ингрия» относится не только к доимперской истории. Первым названием этого региона, введенным при Петре I, было именно «Ингерманландская губерния» (1706-1711). А сегодняшнее название «Ленинградская область» при отсутствии «Ленинграда» действительно выглядит нелепо…
Современных ингерманландских регионалистов невозможно называть «националистами», хотя они с интересом относятся к древним финно-угорским культурам своего региона. В этом движении преобладают этнически русские – однако это не мешает им критически относиться к имперской политике Кремля, ломая тем самым пропагандистский стереотип, будто «подавляющее большинство русских поддерживают Путина». Ингерманландцы – это проевропейское движение, ориентирующееся на опыт регионализма в странах ЕС.
Еще одно интересное регионалистское движение возникло в Новосибирске, причем вдохновителями его стали художники – Константин Еременко и Артем Лоскутов (известный как автор контркультурных «Монстраций»). В августе 2014 года, когда кремлевская пропаганда призывала к «федерализации Украины», они решили организовать «Марш за федерализацию Сибири» под лозунгами регионального самоуправления.
Несмотря на очевидную художественную провокативность этой акции, она напугала власти не на шутку. Мэрия Новосибирска запретила Марш, прокуратура заблокировала аккаунты его организаторов в соцсетях, а Роскомнадзор вынес предупреждения 14 СМИ, которые всего лишь разместили о нем информацию. Хотя никаких сепаратистских лозунгов на этом Марше не предполагалось, показательно, что даже тема федерализма, несмотря на то, что он прописан в Конституции, является для нынешних российских властей чрезвычайно болезненной.
В 2011 году Артем Лоскутов и Дмитрий Марголин сняли фильм «Нефть в обмен на ничего», рассказывающий о том, как сибирскими ресурсами распоряжаются московские сырьевые корпорации (Газпром, Роснефть и т.д.). Конечно, такая картина не имела шансов попасть на какие-то «большие экраны» и с тех пор доступна лишь на Youtube.
Исторически первой попыткой поднять российскую область до республиканского статуса стала Уральская республика, официально просуществовавшая с июля по ноябрь 1993 года в границах Свердловской области. Вновь можно заметить, что ее инициаторы не ставили никаких сепаратистских целей, но желали для своего региона лишь «большей экономической и законодательной самостоятельности». Но президент Ельцин, еще три года назад призывавший российские регионы «брать столько суверенитета, сколько проглотите», теперь, видимо, испугался такой инициативности своих земляков, отменив это решение Свердловского облсовета и отправив в отставку губернатора Эдуарда Росселя.
Вкратце можно описать также ситуацию с регионалистскими движениями в двух максимально далеких друг от друга городах России – Калининграде и Владивостоке.
Еще несколько лет назад креативные деятели самой западной российской области оживленно обсуждали новый региональный бренд вольного ганзейского города Кёнигсберга – как культурного моста между Россией и Европой. Но сегодня таких свободных обсуждений уже нет – Кремль превращает этот регион в агрессивно антиевропейский ракетный бастион…
В 2008 году во Владивостоке состоялась акция протеста против решения российского правительства повысить пошлины на ввоз импортных автомобилей, который составляет существенную часть малого бизнеса транзитного Приморья. Местная милиция отказалась разгонять протестную акцию земляков, и тогда во Владивосток самолетами был срочно отправлен московский ОМОН. Митинг был подавлен с чрезвычайной жестокостью – причем пострадали не только его участники, но и множество журналистов. Приморцы до сих пор печально вспоминают это событие, которое стало символом имперского произвола.
Впрочем, приморский регионализм также во многом строится на творческих основах. В 2012 году известный музыкант, местный уроженец Илья Лагутенко в соавторстве с Василием Авченко написали популярную киноповесть «Владивосток-3000» – о будущем суверенной Тихоокеанской республики. Но инвесторов для фильма им пока найти не удалось…
Гражданские движения в различных российских регионах до сих пор остаются по преимуществу неформальными. Региональные политические партии, которые свободно существуют в европейских странах, избираются в местные парламенты и в Европарламент, в РФ запрещены. И это самый наглядный критерий того, что, несмотря на официальное название, нынешняя Россия вовсе не является федерацией.
Другие статьи автора:
- Замороженная политика
- Абхазия как жертва отсутствия федерализма
- Волшебная палочка
- Советский Союз наизнанку
- Возвращение в реальность
- Способны ли атаки украинских дронов переломить ход войны?
- Борьба с квадроберами как признак расчеловечивания
- Виртуальная деколонизация
- Ни там, ни тут
- Свободное государство в эпоху войны империй
- Конец имперской оппозиции
- Возможна ли социология в условиях войны и диктатуры?
- Оппозиция за единую Россию
- Возникнет ли Курская республика?
- Почему распад РФ пока невозможен?
- Отказ от Союзного договора привел к реставрации империи
- От Кореи до Карелии
- Освобожденные российские политики страдают «стокгольмским синдромом»
- Журнал нового мышления в стране возрожденной цензуры
- «Русский Сингапур» или «Незнайка на Луне»?
- Без хайпа
- Возможно ли исполнить резолюцию ОБСЕ о «деколонизации России»?
- Русский Тайвань?
- ПостРоссия зависла в ожидании Часа Х
- Россию теперь надо изучать как варварскую экзотику
- Фукуяма был прав?
- Станет ли Украина «айсбергом» для имперского «Титаника»?
- Можно ли «деимпериализовать» Россию?
- Борьба несуществующей федерации с несуществующим движением
- Тайна второго Глота. Чем удивил фильм «Сто лет тому вперёд»
- Соль и пересол
- Три неустранимых противоречия «кремлевского царя»
- Добьются ли российские спецслужбы мирового господства к 2036 году?
- Зеркальное кино
- Россия как стихийное бедствие
- Всегда ли «предвоенная эпоха» приводит к войне?
- Реальность без вождя. Возможно ли возрождение региональной политики?
- Кремлевский почерк не изменился
- КГБ в ГДР: перестроечная комедия
- Запад не должен признавать легитимными президентские выборы в России
- Принадлежат ли люди государству?
- Красивые сказки убийцы
- «Прекрасной России будущего» не будет
- Мессианство или свободные выборы?
- Протоколы имперских подлецов
- «Царь-батюшка, смени наместника!»
- Парадоксы Ленина в эпоху возрожденной империи
- Удастся ли деимпериализировать русский менталитет?
- Постсоветское и построссийское
- Российская Федерация – это фейк
- От родины сарматов до советского космоса
- Бессрочная мобилизация доведет Россию до новой революции?
- Возможна ли Свободная Ингрия?
- Африканцы в Заполярье: перейдет ли Европа в контрнаступление?
- История – это творческий процесс
- Распад империи сделает русскую культуру глобальной
- «Эстоноземельцы» vs. «релоканты»
- Новый «Афганский синдром»?
- «ПостРоссия»: от теории к практике
- Глокализация в постРоссии
- Лицемерие как «традиционная ценность»
- «Южная Корея» или «хорошая империя»?
- Фантом «мирового правительства»
- Дальневосточный треугольник
- Европейский фасад Московии
- Два Востока. О том, как Москва остается в «Старом свете»
- Ингерманландцы: европейцы или «индейцы»?
- Гея против Левиафана. Почему Россия воюет с современным миром?
- Японский опыт и дальневосточный регионализм
- Региональные ЧВК могут сыграть совсем иную роль, чем планирует Кремль
- «Потеряли всё, что было создано за 30 лет»
- Кризис «частного государства» или сказки про индрагузиков
- Захлопнутое «окно в Европу»
- Отсутствие регионализма – причина провала военных антикремлевских проектов
- Проблема в пропаганде, а не в истории
- Крах империи начнется «снизу»
- Что может сделать «мятежник»?
- Регионализация империи представляется мне делом неизбежным
- Имперский централизм как главная проблема российского мышления
- Дано ли иное? О разнице и сходстве российского и построссийского
- Крах «главной скрепы» империи
- От wishful thinking – к реальной аналитике и практике
- Сбудется ли прогноз генерала?
- Можно ли считать Московию «государством-цивилизацией»?
- Нет империи – нет произвола
- Демократы против демократии
- Почему российская оппозиция не может объединиться?
- Империя как катастрофа
- Депопуляция аннексированных регионов
- Почему Московия боится своего настоящего имени?
- Как возрождалась Российская империя?
- Время Амазонок
- «Единая Россия» как лозунг оппозиции?
- Почему российская политика стремится к концу света?
- «Эстонский» русский язык вместо «московского»?
- Гендерно-нейтральные нацисты
- Во всех регионах РФ первым делом нужны свободные выборы
- Что будет с Россией в 2023 году? А может быть, ее вообще не будет?
- Эльфы и хоббиты вместо «русского мира»?
- Лекарство от мессианства. О рациональном мышлении
