Весенние массовые протесты в различных российских регионах существенно отличались друг от друга по своим целям. Жители Ингушетии требовали проведения референдума по вопросу об изменении границ республики. В Архангельске протестовали против строительства гигантского мусорного полигона, куда планируется привозить отходы из Москвы.
Однако эти события сближает одна деталь. В обоих случаях местная полиция не проявила особого рвения при их разгоне, а иногда даже просто не выполняла эти приказы. В Ингушетии был уволен министр внутренних дел, который выступил против применения силы к митингующим. В Архангельск пришлось привозить ОМОН из соседней Вологды, потому что местный отказался разгонять своих земляков.
Более того, не слишком надежной оказалась и Росгвардия, хотя она специально создана для подавления гражданских выступлений. Сами ее сотрудники выкладывают в соцсети ролики с жалобами на государство, которое не исполняет своих социальных обязательств.
Вероятно, такая ситуация напугала Кремль и он решил перейти к «тяжелой артиллерии». Как сообщает РБК, во всех регионах будут созданы координационные центры на случай кризисных ситуаций и военного положения. Об этом заявил министр обороны Сергей Шойгу.
Первый такой центр будет открыт в Туле, где губернатором служит бывший охранник Путина Андрей Дюмин. Это означает, что силовики начинают по факту «координировать» всю региональную политику. Причем главную роль в этой «координации» берет на себя министерство обороны, которое гражданские власти вроде бы официально на это не уполномочивали. Во всяком случае, такого указа на сайте Кремля нет. Но возможно, это устный и «неофициальный» приказ.
Вообще, об этом указе есть не очень много информации в медиа. Возможно, она засекречена? Региональные власти воздерживаются от официальных комментариев.
В пресс-релизе Министерства обороны, который цитирует РБК, сообщается, что эти координационные центры будут создаваться по примеру Национального центра управления обороны (НЦУО) — военной структуры, созданной в 2014 году и находящейся в подчинении Генштаба. Ее основные задачи – информационная координация военных структур и региональной исполнительной власти.
Региональные политики и общественность комментируют эту инициативу довольно встревоженно. Например, депутат Самарской областной думы, доктор исторических наук Михаил Матвеев спрашивает: Если страна не готовится ни к военному положению, ни к диктатуре, то для чего такие центры?
Алексей Басков, политконсультант из Екатеринбурга, задает другой вопрос: Вооруженные силы, согласно Конституции, должны отражать внешнюю агрессию, но какая внешняя агрессия может быть во внутренних областях России? И сам предлагает вариант ответа: «Пятая колонна» настолько сильно пугает Кремль, что полномочия по ее подавлению отдаются самому силовому из всех силовых ведомств.
Политический аналитик из Владимира Кирилл Николенко полагает, что данная инициатива служит созданию очередной «вертикали власти», ориентированной на этот раз на министра обороны. В этих условиях губернаторы, которые и сейчас мало что решают самостоятельно, вообще не будут решать ничего.
По мнению независимого военного обозревателя Александра Гольца, речь идет о создании в России «параллельного военного правительства». Конечно, о конституционном федерализме никто в данном случае уже не вспоминает – целями «обороны страны» можно оправдать любое вмешательство силовиков в местную власть.
Об усилении роли военных в современной России свидетельствует также создание и рост молодежных военизированных организаций (таких как «Юнармия»). Некоторые считают это признаком возвращения к советской эпохе, однако здесь есть существенная разница. Пионерия и комсомол были скорее идеологическими организациями, они не имели такого откровенно парамилитарного характера, как молодежные структуры путинской эпохи.
Также показателем возросшей роли военных в российской жизни стала отправка министерством обороны пропагандистского эшелона с «сирийскими трофеями» в различные регионы России. Однако далеко не все граждане поддержали эту кампанию. Например, жители Республики Карелия встретили приход этого поезда антивоенными протестами.
Вообще, надежда на то, что армия будет подавлять массовые народные выступления, еще более призрачна, чем на МВД и Росгвардию. Известный специалист по политическим процессам в Евразии Пол Гобл полагает: Армии, особенно призывного характера, как в России, состоят из обычных людей. Они готовы противостоять «внешнему врагу». Но они не будут выступать против собственного народа.
Попытка применения диктаторским режимом армии против народа приведет к прямо противоположным результатам для власти — и скорее всего, окажется похожей на события в Румынии 30-летней давности. Тогда Николае Чаушеску попытался подавить народные выступления армией — но в итоге армия свергла его самого.
Оригинал — Jamestown Foundation
Другие статьи автора:
- Русский язык как «латынь после империи»
- Падение «третьего Рима»: смена измерений
- Почему московские эксперты не понимают регионы?
- Чему радуется министр Лавров?
- Арктический монолог России
- Федерация без республик?
- «Единая Россия» Евгения Ихлова
- Политический кикбоксинг
- «Свободных» империй не бывает
- Возможна ли «прекрасная Россия будущего»?
- Имперская «ось» против глобального регионализма
- Мог ли Ельцин создать «семь русских республик»?
- Движения, которых «нет»: регионализм в современной России
- Суверенитет важнее границ
- От Курил до Карелии: имперская игра
- «Наша Арктика» против «Глобального Севера»
- Пять шаблонов «распада России»
- Российские «федеральные округа» как инструмент внутренней колонизации
- Не Евразия, но Евроамерика. Опыт «дорожной карты»
- Республики в составе империи
- Российская нефедерация
- Страна Провов. О российском провинциализме
- Закат федерации: когда Россия вернулась к имперскому устройству
