Туманность России. Есть ли у нас идеи для завтрашнего дня?

Парадокс нынешней общественно-политической ситуации в России в том, что ни одна из групп условного политического спектра не готова, не хочет и, вероятно, не способна вести разговор о будущем. Более того, мы как общество панически этого будущего боимся, и страх этот лишь усиливается нашим символическим восприятием календаря: 2010-е гг. заканчиваются, начинается третье десятилетие века. Идей нет.

Можно бесконечно воспроизводить день путинского сурка, можно сопротивляться этому воспроизведению, можно даже фантазировать на тему прекрасного будущего без Путина, Сечина, Ротенбергов и «новичка» — но это не идеи будущего и не принципы для него. Даже очевидная многим, хоть и не всем, необходимость облегчить налоговое и регуляторное бремя для бизнеса, равно как и избавление от цензуры и пропаганды в СМИ — это всё тоже производные неких идей и принципов, о которых мы избегаем мыслить и говорить.

Также это и не разговор о ценностях, на которых мы собираемся свое будущее строить, и за которые готовы драться. Не врать и не воровать — это не ценности. Это либо их естественная производная, либо абстрактные мечтания. Честные выборы — это тоже не ценность, а производная от тех институтов, которые базируются на идеях, принципах и на ценностях. И облегчение налогового и регуляторного бремени для бизнеса, и отказ от цензуры и пропаганды в СМИ — это все тоже не идеи и не ценности, а их производные. Но мы избегаем мыслить и говорить о них. Кремль пытался поиграть на этом поле — через искусственный конструкт «традиционных ценностей», — но довольно скоро утратил к этому интерес за неимением в стране каких-либо культурно-интеллектуальных традиций, имеющих хоть какое-то значение для сколь-нибудь значимой группы россиян.

При этом даже самым завзятым российским пацифистам и поклонникам гандизма очевидно, что перемены в Россию скорее всего придут через революцию той или иной степени жесткости, а не через пробуждение мифических «спящих институтов». Тем не менее, любая революция конституирует те живые институты, которые зародились при старом порядке. И как революция рубежа 1980-90-х гг. конституировала, например, сложившуюся в СССР амальгаму чекистов и организованной преступности, так и следующая революция конституирует то, что уже сейчас вызревает или даже подспудно функционирует. Разумеется, что при этом революция окончательно отменяет то, что уже и так умирает или умерло. Таким образом, разговору об идеях и ценностях для желаемого будущего должен сопутствовать поиск жизнеспособных институтов, которые определят, как идеи и ценности будут реализованы на практике.

Базовый запрос: справедливость, а не свобода

Если попытаться хотя бы в первом приближении понять, какие политические идеи и принципы могут найти отклик в умах россиян, то надо понять базовый запрос (и, соответственно, базовую проблему) нашего общества. И запрос этот будет вовсе не на личные свободы и не на свободу как таковую. Здесь можно сокрушаться и опустить руки, но это так.

Разумеется, проблемы со свободой в России есть: и со свободой слова и совести (помним о самосожжении Ирины Славиной, об убитых журналистах и о политических заключенных), и со свободным поиском и публикацией исторической правды (помним о Юрии Дмитриеве), и со свободой собраний (помним о Болотном и Московском делах). Однако, нравится нам или нет, российское общество воспринимает это как частности, потому что большинство никаких ограничений на себе вовсе не ощущает. И даже если ощущает, то не формулирует четкий и безоговорочный запрос на свободу. В гораздо большей мере российское общество волнуют экономические трудности, и тревожит перспектива распада пусть сомнительного, но порядка.

Тем не менее, можно заключить, что идеей, которая способна консолидировать российское общество, с большой вероятностью может стать идея справедливости. В конце концов, и проблема острого неравенства вкупе с бедностью и неуверенностью в способности прокормить себя и свою семью, и проблема распадающегося порядка, и проблема коррупции, и постоянное ощущение униженности и неуважения со стороны власти — все это про отсутствие справедливости. Например, те же протесты в Хабаровске или общий запрос россиян на выборы мэров своих городов — все это восходит не к республиканской идее, не к свободе как таковой, а к острому ощущению несправедливости, к тому, что российская власть считает российских граждан просто быдлом.

Именно в связке с идеей справедливости и только с ней, а не сама по себе, может существовать в нашем современном политическом пространстве и идея свободы. Таким образом, обострение политической борьбы в России, когда оно произойдет, будет развиваться вокруг идеи справедливости и способов ее утверждения. И тот политик, кто сможет выразить базовый запрос общества на справедливость и говорить на языке справедливости, сможет действительно претендовать на власть в стране.

Регионы: живые или мертвые?

Отсюда можно переходить к одному из ключевых, если не самому ключевому вопросу: как совместить запрос на справедливость с необходимостью децентрализации страны? Ведь без децентрализации мы обречены на брожение в порочном круге: концентрация власти в центре вне зависимости от изначальных намерений властвующих ведет к концентрации богатства в руках немногих, воспроизводит колониальную модель и умножает несправедливость. То есть централизация равна несправедливости, и ради справедливости нам необходимо требовать и добиваться децентрализации страны. И тут встает следующий вопрос: какой принцип должен лечь в основу децентрализации, чтобы он при этом воплощал идею справедливости?

Если просто исходить из того, что достаточно лишь восстановить свободные выборы губернаторов и мэров и оставить максимально возможное количество налогов в регионах, то такая система окажется чрезмерно далекой от искомой справедливости. В бюджетах десятков российских регионов доля дотаций из центра, который забирает себе порядка 60% всех российских налогов и сборов, превышает четверть, в некоторых случаях такие дотации составляют более половины региональных расходов. И хотя механизм распределения таких дотаций максимально непрозрачный, тем не менее, без даже такого перераспределения многие российские регионы столкнутся с социально-экономическим коллапсом.

В результате внутри них обострится борьба за доступ к оскудевшей местной казне, что приведет к формированию региональных политических режимов, еще более несправедливых и коррумпированных, нежели сегодня. Таким образом, лишь крепко стоящие на ногах регионы, которых в стране наберется полтора десятка, могли бы действительно выиграть от линейной децентрализации. По большому счету, нынешняя модель регионального деления России попросту экономически нежизнеспособна. Однако волевой отказ от нее и попытка создать что-то принципиально новое будет в очередной раз являться утверждением диктата центральной власти.

Принцип децентрализации и идея справедливости

На сегодняшний день единственным, хоть и, без иллюзий, очень спорным принципом децентрализации, который воплощал бы идею справедливости и хоть как-то отвечал множеству разнообразных социально-экономических реальностей в разных уголках страны, является принцип делегирования власти и ресурсов на уровень местного самоуправления.

По сути, регионы должны превратиться в некую форму ассоциации самоуправляющихся городских и муниципальных округов, которые «скидываются» на региональные нужды и отчисляют некоторый процент на нужды федеральные. Ставка здесь также делается на межмуниципальную и межрегиональную горизонтальную коммуникацию — российские граждане напрямую и через своих представителей способны сами разобраться в собственных нуждах, и методом проб и ошибок выработать лучшие решения.

В свою очередь, и федеральный центр, в ведении которого должен оставаться как минимум налог на добычу полезных ископаемых и таможенные пошлины вкупе с отчислениями муниципалитетов, сможет реализовать адресные гранты наиболее нуждающимся муниципалитетам (в том числе, на «сжатие» тех населенных пунктов, которые сталкиваются с большим оттоком населения), а также (со)финансировать их наиболее перспективные совместные проекты как в рамках своих регионов, так и на межрегиональном уровне.

И зачатки для всего этого есть уже в рамках нынешней российской системы. Здесь и происходящая трансформация МСУ с двухуровневой к одноуровневой модели, и практики проектного финансирования (не говорим об их текущей эффективности, но о том, что этот велосипед уже изобретен), и даже необходимая техническая инфраструктура.

Проще говоря, каждый российский гражданин должен ощутить, что он способен непосредственно влиять на принятие политических решений, касающихся его повседневной жизни. И справедливая децентрализация может быть достигнута не в устаревшей дихотомии «центр — субъекты федерации», но в наделении политической субъектностью российских муниципалитетов.

Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт

Другие статьи автора:

• Зачем принимается новый закон об МСУ и в чем его смысл?
• На пути к федерации: воображаемые сценарии и реальные проблемы
• День местного самоуправления при его отсутствии
• Города периода Третьей империи
• Федерализм без местного самоуправления висит в пустоте. Ответ Вадиму Сидорову
• Федерация чего и для кого?
• Политический сезон 2021: от протестов к новой Думе
• Разложение субъектности субъектов
• Сенаторы эпохи упадка
• Республика из фактории и военной базы?
• Исчерпание языка. Зачем российская власть множит символическую пустоту
• Запретные территории
• Готика конституции, или варваризация России после пандемии
• Биополитика как властный бастион
• Карантинный барак, или индекс сопротивления
• Кремлевский трип в средневековье
• Поминальная политика
• Возрождение советского кадавра
• В ожидании времен «после России»
• Разбегающаяся Россия или конфедерация городов?
• Заложники фронтира
• Ритуал подчинения. РПЦ МП как политический субъект и храм как символ господства
• Результат выборов: меньшинство против меньшинства
• Тлеющая власть Москвы
• Гражданин и его флаг
• Конец фантазиям о земствах
• Сообщество страха. Зачем российской власти суверенный интернет?
• Fake у ворот
• Малые города и поселки: враги или союзники федерализма?
• Сопряженного Кремль сопряжет
• Метрополия: на пути к кастовому обществу?
• Забыть регионы
• Почему Дальний Восток остается депрессивной территорией?
• Прыгнуть со скалы: обряд инициации для наместников
• Миграция колонизаторов
• Кочующая метрополия. Почему не надо переносить российскую столицу в другой город?
• Почему россияне летают через Москву?
• Бессмертная Уральская республика
• Эксперимент Пермского периода
• Инфраструктура империи
• Метафизика архипелага. Почему нам нужна деколонизация России?