Принадлежат ли люди государству?

Фото: в Санкт-Петербурге закрашивают «экстремистский» мурал, 2021

Трагическая ситуация с Алексеем Навальным, которого сначала убили в колонии, а затем более недели не отдавали родственникам его тело, показала, что российское государство считает себя «владельцем тел» своих граждан.

Причем это касается не только мертвых, но и живых. Такая ситуация в мировой политологии уже давно названа «биополитикой» – когда государство напрямую вмешивается в сферы человеческой телесности. Профессор Тартуского университета Андрей Макарычев подчеркивает ее итог:

В России это пришло к своему некрополитическому финалу в виде войны в Украине, когда государство не просто присваивает тела людей – оно определяет, кто будет жить и как жить, а кто не будет жить.

Российская Конституция, принятая 30 лет назад, сегодня выглядит едва ли не «экстремистским» документом. Она фактически начинается (статья 2) с установления:

Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства.

Но, как можно наблюдать, сегодня это конституционное положение вывернуто наизнанку. «Высшей ценностью» стало само государство, «обязанностью» граждан – ему служить, а «права и свободы человека» остались лишь в лексиконе диссидентов.

В этом перевернутом мире принимается множество откровенно античеловеческих законов. Например, «закон подлецов» 2012 года, запретивший иностранцам усыновлять российских детей, хотя те зачастую росли в довольно мрачной детдомовской атмосфере. Таким образом, государство показало, что дети для него – это в первую очередь ресурс, в том числе для будущих мобилизаций.

Судьба мобилизованных 10 лет спустя выявила это наглядно. Конечно, призывная армия существует и во многих других странах, а мобилизация после начала российского вторжения началась и в Украине. Но все же там государственные институты несут юридическую ответственность перед гражданским обществом. А Россия в стремлении тотально подчинить граждан откровенно нарушает собственные обязательства перед ними. Большинству мобилизованных обещали годовой срок службы, но фактически мобилизация оказалась бессрочной, «до конца СВО», что вызывает массовые протесты их родственников. И эти протесты все же внушают оптимизм – далеко не все российские граждане готовы на безропотное подчинение государству, но иногда громко вспоминают о собственных правах.

Кстати, власти все же предпочитают обходиться с акциями жен мобилизованных не столь жестко, как с другими гражданскими движениями. Вероятно, опасаются того, что их полицейские разгоны могут оказать непредсказуемое влияние на тысячи их мужей, которые все-таки вооружены. И это может сломать имперско-милитаристскую пропаганду, которой они в свое время поддались, отправившись в Украину.

Тем не менее, действия российского государства последних лет совершенно наглядно демонстрируют, что оно считает людей своей собственностью. Массовые объявления политических оппонентов «иностранными агентами» и «нежелательными организациями», запрет «пропаганды нетрадиционных ценностей» с изъятием из продажи литературной классики и т.д. То есть, с точки зрения нынешней власти, не граждане вправе определять, каким должно быть государство, а наоборот – оно требует от них, как им «правильно» жить и мыслить, и считает себя «самоценным».

И пожалуй, здесь можно сделать один историко-филологический экскурс. Может быть, эта проблема коренится в самой этимологии русского слова «государство»? В отличие, например, от английского «state», что означает просто политическое «установление» (которое вполне может быть и парламентским), русское «государство» происходит от «государя», и поэтому заведомо несет в себе персоналистский и имперский смысл.

Пока в России продолжают размышлять категориями «государства», это неизбежно будет нести в себе признание произвола того или иного «государя». И делегирование ему всех полномочий. Валентина Матвиенко в свое время выразилась символично:

Что региональные деньги, что федеральные – это все государевы деньги.

Еще с Февраля 1917 года в русский политический лексикон активно вошел термин «республика» (от латинского «общественное дело»). И он на время вытеснил «государство», пока большевики его не возродили. Каждый генеральный секретарь вновь фактически становился «государем». Но парадокс в том, что у президентов «свободной России» этот персоналистский произвол даже усилился. Показательно, что ни Ельцин, ни Путин, ни Медведев никогда не принимали участие в предвыборных теледебатах со своими оппонентами. «Не царское это дело – спорить с холопами». Так власть в постсоветской России стала выстраиваться по принципу «государевых преемников», что делает все президентские выборы заведомо предсказуемыми и сугубо формальными.

Реальные перемены в России могут начаться лишь с возрождением республиканского сознания. Причем не в единой «Российской республике», где в силу централистской традиции неизбежно появится очередной «государь», а в десятках самых разных регионов, где власть по определению окажется ближе к гражданам, и им будет проще ее выбирать и контролировать. Потом они смогут договориться о каких-то интеграционных проектах – но уже на совершенно иных принципах, подобно ЕС, который не называет себя «государством». А то российское государство уже максимально наглядно доказало свое превращение в людоедского Левиафана.

Оригинал – Радио Свобода

_____________________________________________________

Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт — https://t.me/regionexpert
Поддержите независимый регионалистский портал — www.paypal.me /regionexpert

Другие статьи автора:

• Три неустранимых противоречия «кремлевского царя»
• Добьются ли российские спецслужбы мирового господства к 2036 году?
• Зеркальное кино
• Россия как стихийное бедствие
• Всегда ли «предвоенная эпоха» приводит к войне?
• Реальность без вождя. Возможно ли возрождение региональной политики?
• Кремлевский почерк не изменился
• КГБ в ГДР: перестроечная комедия
• Запад не должен признавать легитимными президентские выборы в России
• Красивые сказки убийцы
• «Прекрасной России будущего» не будет
• Мессианство или свободные выборы?
• Протоколы имперских подлецов
• «Царь-батюшка, смени наместника!»
• Парадоксы Ленина в эпоху возрожденной империи
• Удастся ли деимпериализировать русский менталитет?
• Постсоветское и построссийское
• Российская Федерация – это фейк
• От родины сарматов до советского космоса
• Бессрочная мобилизация доведет Россию до новой революции?
• Возможна ли Свободная Ингрия?
• Африканцы в Заполярье: перейдет ли Европа в контрнаступление?
• История – это творческий процесс
• Распад империи сделает русскую культуру глобальной
• «Эстоноземельцы» vs. «релоканты»
• Новый «Афганский синдром»?
• «ПостРоссия»: от теории к практике
• Глокализация в постРоссии
• Лицемерие как «традиционная ценность»
• «Южная Корея» или «хорошая империя»?
• Фантом «мирового правительства»
• Дальневосточный треугольник
• Европейский фасад Московии
• Два Востока. О том, как Москва остается в «Старом свете»
• Ингерманландцы: европейцы или «индейцы»?
• Гея против Левиафана. Почему Россия воюет с современным миром?
• Японский опыт и дальневосточный регионализм
• Региональные ЧВК могут сыграть совсем иную роль, чем планирует Кремль
• «Потеряли всё, что было создано за 30 лет»
• Кризис «частного государства» или сказки про индрагузиков
• Захлопнутое «окно в Европу»
• Отсутствие регионализма – причина провала военных антикремлевских проектов
• Проблема в пропаганде, а не в истории
• Крах империи начнется «снизу»
• Что может сделать «мятежник»?
• Регионализация империи представляется мне делом неизбежным
• Имперский централизм как главная проблема российского мышления
• Дано ли иное? О разнице и сходстве российского и построссийского
• Крах «главной скрепы» империи
• От wishful thinking – к реальной аналитике и практике
• Сбудется ли прогноз генерала?
• Можно ли считать Московию «государством-цивилизацией»?
• Нет империи – нет произвола
• Демократы против демократии
• Почему российская оппозиция не может объединиться?
• Империя как катастрофа
• Депопуляция аннексированных регионов
• Почему Московия боится своего настоящего имени?
• Как возрождалась Российская империя?
• Время Амазонок
• «Единая Россия» как лозунг оппозиции?
• Почему российская политика стремится к концу света?
• «Эстонский» русский язык вместо «московского»?
• Гендерно-нейтральные нацисты
• Во всех регионах РФ первым делом нужны свободные выборы
• Что будет с Россией в 2023 году? А может быть, ее вообще не будет?
• Эльфы и хоббиты вместо «русского мира»?
• Лекарство от мессианства. О рациональном мышлении
• Второй «реквием по России»
• Инверсия регионализма и Эстония как фрактал
• 10 программ переустановки федерализма в России
• Подготовка к последней битве, или «царь» заигрался?
• После «Дождя»: русскоязычные медиа или российские?
• Год антивоенных протестов в регионах. Почему они всё же не удались?
• В этой пародии я участвовать не хочу
• Республики или резервации? О национальной диалектике
• Никогда не говори «навсегда»: как границы России стали призрачными
• Юрий Наумов: «Таллинн – это метафизический портал»
• Двойные стандарты Путина: унитарная империя за «многополярный мир»
• Когда исчезнет «Гулливер»?
• Единство «Титаника» с айсбергом
• Как разваливается «единая Россия»
• Новые субъекты. О послевоенном изменении парадигмы
• Новый 1939-й?
• Федерализм. Статья для Энциклопедии реформ
• Федерация наизнанку
• Возможна ли в России парламентская республика?
• Путин как Анти-Горбачев
• Либеральных империй не бывает
• Построссийский мир
• Книга о неизбежном
• Новые «Дикие дивизии» против Украины?
• Кого пугает многополярность?
• О «построссийском». Войдет ли этот термин в обиход вслед за «постсоветским»?
• Гуманитарный регионализм Эстонии
• «Где же ты теперь, воля вольная?» О 60-летии Виктора Цоя и утраченном будущем
• Почему Россия не является договорным государством?
• Последняя война империи?
• Имперский прирост и региональный упадок
• Семантический дефолт: о кризисе российского политического класса