Фото: поморская мода начала ХХ века
«Моя купум альтсамма». Так ещё лет сто назад звучала популярная на берегах Баренцева моря фраза «Покупаю всё» на руссенорске – уникальном языке Поморской торговли, процветавшей на севере Норвегии и России с середины XVIII века до первой половины XX-го.
Искусственный язык, состоявший из норвежских, русских, финских, английских и даже французских слов помогал поморам не только в деловом, но и бытовом общении с норвежцами. Сотни поморских судов везли в Северную Норвегию зерно, муку, доски, смолу и текстиль, а возвращались домой с рыбой, кофе, вином и модной одеждой.
Примечательно, что в середине XIX столетия власти Российской империи пошли на беспрецедентный шаг и разрешили не только купцам, но и всему населению Поморского края вывозить в Норвегию «всякого рода товары». А привилегии, предоставленные норвежскому Северу шведской короной, под которой он тогда находился, способствовали довольно бурному развитию городов на побережье Ледовитого океана.
Мой прадед – уроженец поморской деревни Шижня Василий Суворов – был непосредственным участником этой торговли. Он возил из Норвегии ром, за что получил у односельчан прозвище «Ромовик», а моя прабабушка Иринья – «Ромовична». Интересно, что ещё в послевоенные годы мою маму некоторые шиженские старожилы называли «внучкой Ромовичны».
Фактически, Северная Норвегия и Поморье в течение довольно долгого времени являлись территорией свободной торговли, которую ограничивали лишь войны. Поставки дешевой русской муки не раз спасали норвежцев в неурожайные годы. В свою очередь поморы оказались в России законодателями моды, и, к примеру, одними из первых стали носить шейные платки, которые привозили из Норвегии.
Причём, необходимо особо отметить, что «золотой век» Поморской торговли пришёлся на те времена, когда и Северная Норвегия, и Поморье были, по сути, имперскими окраинами. Тем не менее, их трансграничные связи друг с другом оказались более тесными, чем со столичными Санкт-Петербургом и Стокгольмом. А последние поморские суда пришли в норвежские порты в конце 20-х годов прошлого столетия, когда большевистская Россия окончательно закрыла свои границы.
Разрыв вековых связей вызвал упадок прибрежных городов Северной Норвегии и поморских сел, где советские власти повсеместно организовывали рыболовецкие колхозы. Разразившаяся вскоре Вторая мировая война и опустившийся вслед за ней «железный занавес» привели к тому, что бывшие регионы свободной торговли на берегах Баренцева моря превратились в плацдармы для военного противостояния СССР и Запада.
Политический климат на побережье Ледовитого океана потеплел лишь в эпоху Перестройки, а затем, в начале 1990-х, уже после распада советской империи, Норвегия, Россия, Швеция и Финляндия заговорили о Баренцевом сотрудничестве. В Северной Норвегии и Поморье тут же вспомнили об утраченных несколько десятилетий назад связях, и первым шагом к их восстановлению стали поморские фестивали, самый известный из которых до сих пор проходит в норвежском городе Вардё. Его зачастую называют столицей Поморской торговли.
В нулевых годах в городе открылся Поморский музей, который расположился в помещениях бывших рыбных складов, построенных из привезённых поморами брёвен. В Вардё даже сохранилась небольшая поморская диаспора, однако сегодняшним лицом города являются все-таки не старинные рыбацкие дома или памятник поморам, а огромные шары НАТОвского радара, установленного американскими и норвежскими военными для слежения за восточным соседом.
Увы, недолгое политическое потепление на берегах Ледовитого океана к очередному рубежу веков сменилось очередным «ледниковым периодом», и российские чиновники, совсем недавно обсуждавшие перспективы единого экономического и культурного пространства в регионе Баренцева моря, предпочитают об этом даже не вспоминать. Однако НАТОвское военное укрепление выглядит лишь ответом на новую милитаризацию Арктики, которую активно осуществляет вроде бы «постимперская» Россия. Будто бы не было никакой Перестройки и распада СССР…
Там, где всего столетие назад процветала Поморская торговля, стоят военные базы, а летчики и морские пехотинцы во время учений имитируют атаки на объекты вероятного противника. Тем удивительнее, что даже такое соседство и идеологический прессинг последних лет оказались не способны вытравить в коренном населении Северной Норвегии и Поморья давнее тёплое отношение друг к другу. В Тромсё и Сумском Посаде одинаково уважительно рассказывают о былой Поморской торговле, и это внушает надежду на то, что привычные к холоду жители Севера перенесут и новый «ледниковый период» в международной политике в регионе Баренцева моря. Хотя для нынешней России сами поморы остаются непризнанным народом…
Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт
Другие статьи автора:
- ГУЛАГ не дает о себе забыть
- Финско-китайская граница
- Новости карельской демографии
- Почему Финляндия закрыла границу с Россией?
- «Нулевой километр» в никуда
- Всемирный фонд природы объявлен «иноагентом». Что это будет означать для Карелии?
- Асимметричный ответ Запада
- «Vi kan upprepa! Можем повторить!»
- «Ощущение какой-то свободы»
- «Антиваксеры» как новые «внутренние враги»
- Наталья Антонова: Нам нужно просто пережить это время
- Выйду на uuličču, гляну на «село»
- Почему в Северном совете нет флага Карелии?
- Историк ГУЛАГа остается под стражей
- Победобесие против дружбы
- Такое кино мне не нужно
- Трофеи вместо дорог и школ
- Карельских «единороссов» пугают независимые кандидаты
- Поморы в Карелии не хотят «ликвидироваться»
- Карелия: несостоявшийся уход
- Нереализованная «карельская мечта»
