Фото: один из плакатов на протестных шествиях в Хабаровске
Почему российская власть панически боится территориального вопроса?
Ради вступления в силу путинской конституции многие высокопоставленные и просто известные российские граждане не пожалели остатков своих репутаций, а фальсификаторы в избирательных комиссиях сделали всё, чтобы их дети и внуки до конца жизни стыдились своего родства. И хотя морально-этический аспект имеет ключевое значение для понимания того, что происходит в России, он не объясняет того, куда теперь эволюционирует российская система власти? А она эволюционирует прямо сейчас, когда в кабинетах кипит работа по ревизии ключевых законов страны, что призвано вдохнуть жизнь в кремлевского конституционного гомункулуса.
Весьма симптоматично, что эти действия с самого начала сопровождаются введением административной и уголовной ответственности за призывы и действия «по отчуждению части ее территорий» — причем в дополнение к самым ублюдочным, «экстремистским» статьям, среди которых и так уже есть статья, карающая за призывы к действиям ради «нарушения территориальной целостности страны». Это означает, что для российской власти данный вопрос является очень болезненным. Именно поэтому в нем стоит попробовать разобраться.
Внутриполитический страх Кремля
Самым главным страхом действующей российской власти является утрата монополии на эту самую власть, с которой также связан формальный и неформальный контроль над огромными финансовыми потоками и экономическими активами. Как следствие, Кремль стремится «забетонировать» любые, даже самые призрачные возможности, которые могут привести к утрате властной монополии. Но причем тут территориальная целостность и выдуманная угроза «отчуждения части территорий»?
Кажется, это можно объяснить примерами из нашей новейшей истории. Там были и весьма специфический федеративный договор 1992 г. (для краткости, по нему не регионы заново учреждали Российскую Федерацию, а Кремль заключал договор с регионами о своей власти), и попытка учреждения Уральской Республики, и две чеченских войны, и, разумеется, аннексия Крыма — все это для Москвы травматический политический опыт. Но это объяснение нельзя признать удовлетворительным: за прошедшие годы принято множество законов, искореняющих федерализм и любую «самостийность» в зародыше. Зачем же понадобилось это и без того ортодоксальное учение о божественном происхождении территориальной целостности усиливать борьбой с вымышленными демонами отчуждения части территорий?
Похоже, верное направление мысли дает Хабаровский край, восставший против политического произвола Кремля. От требований вернуть на место избранного губернатора и проклятий в адрес Владимира Путина до мыслей о пересмотре базовых принципов распределения власти и богатства в стране дистанция не слишком длинная. А там уже и до идей о Дальневосточной Республике, Тихоокеанском Содружестве, Соединенных Штатах Сибири, вольном Кёнигсберге и т.д. рукой подать. Кажущаяся сегодня экстравагантность таких концептов не должна смущать — Дальневосточная Республика все-таки существовала в реальности, пусть и всего два с половиной года.
Природа страха — крымское искажение
Тем не менее, стоит заглянуть еще глубже. И тут от проблемы крымской аннексии никуда не деться. Дело в том, что это событие исказило саму суть административно-территориального устройства постсоветской России, доставшейся ей в наследство от большевиков.
Так, в составе нашей страны сегодня находится 21 государство — те самые национальные республики, созданные еще по замыслу Владимира Ленина (к вопросу, кстати, о роли идей и концептов). Помимо этих республик у нас есть области и края, остатки автономных округов и пара городов-регионов. Эта сложносоставная конструкция с 1920-х гг. стала нам настолько привычна, что в 1990-х гг. она не была подвергнута критическому переосмыслению. Однако в 2014 г. этот вопрос возник помимо воли российской власти: на основании какой правовой нормы в составе России формально существует Республика Крым, если национальный принцип в данном случае исключен? А также на основании какого принципа в составе России формально существует третий город-регион (Севастополь), если он не является ни действующей, ни исторической столицей, и даже не мегаполисом? И возможные выходы из этих логических и политических противоречий также лежат в плоскости идей.
Еще в 1970-х гг. историк Михаил Гефтер сформулировал мысль о том, что на месте российских областей и краев целесообразно учредить республики, т.е. они должны обрести государственность в составе Российской Федерации, упростив и выровняв административно-территориальное деление страны. Парадоксальным образом аннексия Крыма на дальнем плане реанимирует эту концепцию. Раз уж захваченному и при этом паразитирующему за счет россиян полуострову можно быть республикой, то почему, например, Хабаровский край, куда сейчас некий престарелый гражданин из Кремля отправил «альтернативно одаренного» наместника, не может претендовать на свою государственность?
То же самое касается и крупных российских городов, находящихся в авангарде российской модернизации, всеми силами тормозимой из Кремля. Идея ставки на агломерации возникла еще в 2010 г., потом к ней даже вернулся Алексей Кудрин в 2018 г., а сейчас она пусть и в сильно измененном виде бродит где-то в коридорах правительства. И если относительно небольшой (с населением 440 тыс. человек) Севастополь является городом-регионом, то почему, например, миллионники Пермь и Екатеринбург не могут выбирать себе мэров, а их жизнь зависит от того, что напишут в инстаграмах губернаторы их бесправных регионов? И хотя российская общественность пока избегает широкого обсуждения этих вопросов, для Кремля они являются актуальными вопросами политического выживания.
Очень похоже, что нас ожидает некая реформа административно-территориального устройства страны. Как минимум некие «федеральные территории» в путинской конституции появились. Демонтаж автономных округов продолжится, хоть он и застопорился на планах объединения Ненецкого округа и Архангельской области. Также не очень понятно, готова ли российская власть всерьез рассматривать демонтаж части национальных республик как таковых. В любом случае если уж вовсю идет укрупнение городов и поселков до городских и муниципальных округов при окончательной ликвидации автономии местного самоуправления, то что мешает Кремлю творчески подойти к административно-территориальному делению страны в целом?
И потому он перестраховывается: когда люди будут окончательно обозлены многолетней экономической беспросветностью и обещанными административно-территориальными новациями, они могут поднять очень неудобные вопросы о собственной политической субъектности, своем политическом суверенитете и своей политической автономии, а также о чужеродности для них самой российской власти. Вот за такое «отчуждение» она и собирается наказывать российских граждан.
Внешнеполитический страх Кремля
Кроме того, именно с 2014 г. Россия является страной с частично признанными международными границами: для всего мира Крым является оккупированным, и только для Москвы он — часть культа территориальной целостности. И Владимир Путин лично и его окружение в целом никогда не хотели бы всерьез отвечать за сделанное.
И даже более: Владимир Путин сам регулярно намекает на то, что нынешние границы России не окончательны, и их дальнейшее расширение не исключено. Здесь тоже есть большой простор для творчества — начиная от протекторатов в виде Абхазии и Южной Осетии, которые для всего мира являются оккупированными территориями Грузии, и заканчивая «новообразованиями» вроде ДНР/ЛНР. И про союзное государство России и Беларуси в этом контексте тоже забывать не стоит.
Другими словами, российская власть пытается выработать защитный механизм, который бы не позволял фактору частичного непризнания российских границ со стороны внешнего мира (как сегодня, так и в будущем) подрывать основы ее господства внутри страны. То есть мир может говорить все, что угодно, но использовать это против Кремля запрещено как его активным оппонентам внутри страны, так и просто любым недовольным гражданам. Получается, что здесь закрепляется еще и внешнеполитическая монополия российской власти.
Наконец, есть еще одно интересное наблюдение: вся эта законодательная активность вообще очень напоминает ритуал заговаривания проблемы. Заговаривание происходит в понятных власти выражениях, когда вместо граждан — обезличенные «территории», имеющие сакральный, запретный для обывателей смысл. Правда, когда страной правит сборище крайне суеверных персонажей, не чуждых бытовой магии, это вроде бы нас не должно удивлять.
Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт
Другие статьи автора:
- Зачем принимается новый закон об МСУ и в чем его смысл?
- На пути к федерации: воображаемые сценарии и реальные проблемы
- День местного самоуправления при его отсутствии
- Города периода Третьей империи
- Федерализм без местного самоуправления висит в пустоте. Ответ Вадиму Сидорову
- Федерация чего и для кого?
- Политический сезон 2021: от протестов к новой Думе
- Разложение субъектности субъектов
- Сенаторы эпохи упадка
- Туманность России. Есть ли у нас идеи для завтрашнего дня?
- Республика из фактории и военной базы?
- Исчерпание языка. Зачем российская власть множит символическую пустоту
- Готика конституции, или варваризация России после пандемии
- Биополитика как властный бастион
- Карантинный барак, или индекс сопротивления
- Кремлевский трип в средневековье
- Поминальная политика
- Возрождение советского кадавра
- В ожидании времен «после России»
- Разбегающаяся Россия или конфедерация городов?
- Заложники фронтира
- Ритуал подчинения. РПЦ МП как политический субъект и храм как символ господства
- Результат выборов: меньшинство против меньшинства
- Тлеющая власть Москвы
- Гражданин и его флаг
- Конец фантазиям о земствах
- Сообщество страха. Зачем российской власти суверенный интернет?
- Fake у ворот
- Малые города и поселки: враги или союзники федерализма?
- Сопряженного Кремль сопряжет
- Метрополия: на пути к кастовому обществу?
- Забыть регионы
- Почему Дальний Восток остается депрессивной территорией?
- Прыгнуть со скалы: обряд инициации для наместников
- Миграция колонизаторов
- Кочующая метрополия. Почему не надо переносить российскую столицу в другой город?
- Почему россияне летают через Москву?
- Бессмертная Уральская республика
- Эксперимент Пермского периода
- Инфраструктура империи
- Метафизика архипелага. Почему нам нужна деколонизация России?
