Религиозная зачистка Сибири

Театрализованный арест на юге Красноярского края Сергея Торопа, известного как Виссарион, стал не просто ярким событием, а настоящей вехой в современной религиозной истории Сибири. Ведь речь идет о существовавшей несколько десятилетий общине с тысячами последователей и своим компактным поселением, успевшим обрасти прочными связями в Красноярском крае, вплоть до открытого сотрудничества с местной «Единой Россией».

Виссариона и его последователей обвинили в создании религиозного объединения, посягающего на личность и права граждан. Однако о реальной причине погрома его движения скорее говорит другой факт — активной информационной поддержки этих репрессий медийными рупорами нынешнего руководства РПЦ. Так, глава отдела внешних церковных связей РПЦ митрополит Илларион не только одобрил действия силовиков против виссарионовцев, но и публично поставил вопрос, почему они не были предприняты раньше. А пресс-секретарь красноярской епархии РПЦ Андрей Скворцов напомнил, что они изначально высказывались об опасности Виссариона.

Впрочем, правозащитники, включая представителей альтернативных православных юрисдикций, а также протестантов, подписавших соответствующее обращение, считают, что никаких правовых оснований для разгрома общины Виссариона нет. И в пользу этого говорит тот факт, что силовики, прекрасно зная ее внутреннюю кухню, на протяжении десятилетий не имели или как минимум не оглашали претензий к ней. А это позволяет предположить, что она просто стала жертвой изменения неписаных правил игры, позволявших ей существовать и развиваться до сего дня.

Эти правила уже давно изменились в западной части России, но теперь начали меняться и в восточной, исторически отличавшейся особым разнообразием религиозной жизни. Так было изначально, потому что территории от Урала до Дальнего Востока изначально осваивались как своеобразная «русская Америка». И как в Северную Америку из Англии бежали в значительной степени религиозные диссиденты, так и на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке от преследований спасались те, кому государство и его официальная церковь не давали спокойной жизни в «материковой» России: старообрядцы, молокане, духоборы, менониты, штундисты и прочие.

Такая особенность Сибири проявилась и после возрождения религиозной жизни в постсоветской России, когда в ее географически-азиатской части, как грибы после дождя стали появляться «нетрадиционные» для России религиозные сообщества. В итоге, по состоянию на 2010 год в Приморье общин различных протестантских церквей оказалось больше, чем приходов РПЦ: 178 против 89. При этом, если посмотреть на карту их церквей на официальном сайте Евангельских Христиан Баптистов, бросается в глаза явная географическая асимметрия в их распространении на территории РФ — 35 в Сибири, 30 на Дальнем Востоке, 20 на Урале и только 26 в европейской части.

Схожим образом обстояло дело с рядом других «нетрадиционных» религий: Красноярский край стал центром общины виссарионовцев, Омская область — анастасиевцев при наличии в ней поселений инглингов, кришнаитов-вайшнавитов и «азъградовцев», а Урал, помимо прочего — последователей схиигумена Сергия (Романова), недавно отлученного от РПЦ. И даже центр такой, казалось бы, западной религии, как католицизм, в России сегодня находится в ее восточной части: численность католиков в двух сибирских епархиях по состоянию на 2014 год оценивалась примерно в 565 000 человек, тогда как в двух европейских всего лишь в 105 000. 

Учитывая все это, не должны удивлять и тенденции религиозных репрессий последнего времени. При ознакомлении с новостями о них, начиная с лета этого года, не может не броситься в глаза явное преобладание урало-сибирско-дальневосточной географии в гонениях по религиозному признаку: Абакан, Амурск, Биробиджан, Благовещенск, Бурятия, Владивосток, Екатеринбург, Камчатка, Кемерово, Красноярск, Новосибирск, Оренбург, Партизанск, Пермь, Томск, Уссурийск, Хабаровск. Хакасия, ХМАО (Покачи, Югорск), Челябинск. В числе их жертв иеговисты, баптисты, пятидесятники, сторонники «Фалунь Дафа», последователи Виссариона.

Однако не надо думать, что под каток попадают только представители т. н. «нетрадиционных» религий, к которым в России обычно относят неправославных христиан и представителей новых религиозных движений или, как их обычно называют, «сект». Арест 22 сентября в Курагинском районе Красноярского края Виссариона с его последователями примерно совпал по времени со смертью Анатолия Степченко, скончавшегося в Омске 28 сентября. Известный также по своему исламскому имени Абу Талиб, Степченко в 1996 году создал в Омске первую в истории России региональную организацию мусульман русского происхождения «Дагват аль-Ислами», а в 2004 году возглавил созданную там же Национальную Организацию Русских Мусульман (НОРМ), которую учредили общины русских мусульман из Омска, Казахстана, Йошкар-Олы и Москвы. Тогда, в 2004 году эта новость прозвучала, как гром среди ясного неба и обсуждалась десятками СМИ, включая ведущие общероссийские. Многие годы после этого русские мусульмане были стабильными поставщиками религиозных новостей, однако, осенью 2020 года смерть их первого лидера оказалась почти незамеченной СМИ. Причина проста — в результате репрессий их общины в России практически перестали существовать и упомянутый Степченко в последние годы своей жизни отошел от общественной деятельности.

Примерно та же история произошла с почитателями трудов турецкого мусульманского богослова Саида Нурси, запрещенных в России, несмотря на их пацифистскую направленность (они свободно распространяются даже в лукашенковской Беларуси). Именно Сибирь в свое время стала центром развития их движения среди славян, в то время как в европейской части России их сторонниками были представители в основном тюркских народов. Однако в результате целенаправленных репрессий многие видные представители этого движения, включая известных в Красноярске спортсменов, были вынуждены эмигрировать из России, в то время как оставшиеся в ней перешли на полуподпольное положение. Еще более драматично сложилась судьба ново-уренгойской мусульманской общины «Нур Ислам», одним из лидеров которой был Дмитрий Черноморченко. В 2010 году неустановленными лицами был расстрелян ее имам Исомитдин Акбаров и начат процесс ее официальной ликвидации силовиками, кульминацией которого стал снос в 2015 году принадлежащей ей мечети.

Так что, критерии «традиционности» и «нетрадиционности» религий в нынешней России весьма произвольны. Одни и те же религии могут декларироваться традиционными и превращаться в нетрадиционные в зависимости от этнической принадлежности их последователей, как происходит с русскими адептами ислама, или даже от юрисдикции. Например, в 2006 году во Владивостоке был официально ликвидирован приход православной церкви, относившейся к юрисдикции Киевского патриархата – того самого, который РПЦ обвиняет в дискриминации в Украине православных церквей под юрисдикцией Московского патриархата.

И тем не менее, именно разгром общины Виссариона, остававшейся на плаву несколько десятилетий, ознаменовал собой новую веху в репрессивной политике нынешних властей. Ликвидацию прихода Киевского патриархата или гонения на нурсистов с их турецкими корнями можно было объяснить геополитическими причинами, репрессии против других мусульманских общин — склонностью отдельных их членов к терроризму. Однако виссарионовцы, как отмечают многие наблюдатели, были предельно лояльны и властям, и спецслужбам, которым они сообщали обо все прибывающих к ним гостям. Запрещенные «Свидетели Иеговы» не лезли в политику, а лидеры протестантов поддерживали Путина. Но никому из них это не помогло.

Не потому ли, что само их полноценное существование, а тем более столь бурное развитие, как в Сибири и на Дальнем Востоке, не вписывается в «скрепную» картину, в которой духовная монополия на «русский мир» отдана одной, сросшейся с властью религиозной корпорации?

Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт

Другие статьи автора:

• Украинский взгляд на распад России: мифы и реалии
• Русское: точка или многоточие?
• Гарантии устойчивости и безопасности для новых государств на месте РФ
• О «трамваях» и «остановках»: в преддверии 8-го Форума Свободных Народов Построссии
• Декларации независимости: провозгласить и сделать – не одно и то же
• Почему Россия не Испания?
• Заявлен проект Смоленской Республики
• Несостоятельность североевразийской России и перспективы ее восточных регионов
• Обустроят ли пост-Россию свободные выборы?
• Российская Республика как оксюморон
• Новые геополитические центры Северной Евразии
• Сокуров и его колониальное «Мы»
• Свободная Россия невозможна без свободных регионов (предисловие к ХI Форуму Свободной России)
• Игры с шулером: о выборах и переписи в путинской России
• «Один народ» по-ингушски или республиканская альтернатива?
• Правые и регионализм
• Регионалисты и выборы 2021: «регулярные армии» или «партизаны»?
• Охранка «султанатов» огрызается
• «Еврорегионы» Украины и России: упущенная возможность или далекая перспектива?
• Номократия, национализм, федерализм
• Мираж «экономического федерализма» в России
• Дагестан: колониализм на марше
• Совместятся ли региональные и «навальновские» протесты?
• Территориальные споры и договорный федерализм
• Неовалидизм или работа над ошибками
• Суд по «ингушскому делу» как приговор путинскому колониализму
• Калмыкия: «Единая Россия» оказалась недостаточно единой
• Прокуратор Дагестана
• Региональные выборы – контраст «федеративной» России и «унитарной» Чехии
• Кто возглавит башкирское пробуждение?
• Башкортостан: от борьбы за Куштау — к борьбе за Республику
• «Соломенное чучело» и либеральный идеализм
• Европейские мечты и североевразийские реалии: о перспективах демонтажа российской имперской модели
• Русский Политический Комитет: уроки столетней давности
• «Политические ненцы»
• Уроки Австрии для народов России
• Об этнократии и этноидиотизме
• Коронавирусная катастрофа на Кавказе: кто виноват и что делать?
• Двадцать лет спустя: о зигзагах красноярского регионализма
• Псевдо-Зулейха и псевдо-федерализм: какая культурная политика нужна народам РФ?
• Почему недееспособна «московская оппозиция»?
• Саакашвили, Шеварднадзе, Госсовет и перспективы коронавирусного регионализма в РФ
• Мнимое государствообразование и подлинное самоопределение
• Башкортостан и Ингушетия: параллелизм репрессий
• Федерализм из застенков
• Российская Империя вместо Российской Федерации. О конституционно-исторических манипуляциях Кремля
• Невозможная республика
• Кавказское генерал-губернаторство и его перспективы
• Распад Югославии: актуальный урок
• Ингушский протест: от трайбализма к федерализму
• Местное самоуправление, коренные народы и регионализм
• Российская власть боится федерализма. А российская оппозиция?
• Айрат Дильмухаметов как глашатай нового федерализма
• Московская оппозиция: имперская или республиканская?
• Как завершить национальную революцию?