20 февраля — в этот день в 2014 году начался Крымский кризис. Он быстро привёл к тому, что Крым, по версии Кремля, обрёл российскую юрисдикцию. С тех пор и сторонники, и противники присоединения полуострова к РФ высказывались неоднократно. При этом почти не было слышно регионалистов — сторонников «третьего пути» Крыма. А жаль, ведь именно их позиция могла бы стать золотой серединой, консенсусом, который завершил бы противостояние Киева и Москвы.
Cui prodest?
В 2014-м Крым стал реперной точкой или, как сказали бы синергетики, точкой бифуркации всей системы современной российской государственности. Независимо от оценки февраля-марта 2014 года, сложно отрицать, что фактическая смена принадлежности Крыма стала историческим событием, определившим геополитический ландшафт Евразии на годы, если не десятилетия вперёд.
Недавнее высказывание президента США Дональда Трампа окончательно похоронило наивные надежды некоторых россиян, что новая американская администрация если не признает Крым российским, то во всяком случае, перестанет педалировать эту тему и закроет на неё глаза. Не перестанет.
Операция «Крым» была проведена столь молниеносно, что стало ясно: её готовили не один год. Смена власти в Украине лишь стала удобным моментом для Кремля, давно вынашивавшего планы «покоренья Крыма».
Логику присоединившего Крым к России главнокомандующего Путина вполне можно понять. Во-первых, Крым стал наказанием «ослушавшейся» Украине за Майдан и всему Западу — за Косово. Связка «смена власти — территориальные потери» теперь закреплена российскими СМИ в сознании россиян. Во-вторых, база Черноморского флота в Севастополе теперь стала фактически внутрироссийской — арендной платы Киеву платить не надо.
В-третьих, теперь Украина застрахована от того, что её примут в НАТО — альянс предполагает членство исключительно государств без территориальных споров. С точки зрения кремлёвских «ястребов» это несомненный плюс. В-четвёртых (и, возможно, в-главных), — Крым стал единственным, что Путин способен предъявить россиянам в свете своей президентской кампании-2018. Ведь экономическими успехами его текущий срок, прямо скажем, не отличается…
Наш или не наш — вот в чём вопрос
Впрочем, большой вопрос, стала бы Россия присоединять Крым, знай её руководство об издержках этого прецедента. А издержек, как показала практика, появилось весьма немало.
С одной стороны, имперски настроенные массы действительно впервые за последние четверть века получили территориальные приобретения. Это и стало краеугольным камнем кремлёвской пропаганды, рассчитанной на внутреннюю аудиторию.
Но с другой стороны, РФ впервые за всё время своего существования перестала быть государством с международно признанными границами. До этого даже единственный за последнюю четверть века прецедент открытого сепаратизма на российской территории — Чеченская Республика Ичкерия — в 1990-х так и не получил международного признания даже в странах Балтии, где действовали представительства ЧРИ.
В 2008-м, после печально известного военного конфликта «08.08.08», образовавшиеся в Грузии «государства» — Абхазия и Южная Осетия — в состав России всё-таки не были включены, хотя такие предложения звучали уже тогда. Но на тот момент у администрации президента Медведева хватило ума прямых территориальных споров с Грузией не развязывать.
Кстати, отметим, что тогда, в 2008-м, российской дипломатии всё же удалось невозможное сейчас: Абхазию и Югоосетию признали ещё 3 полноценных государства и несколько непризнанных. В случае с Крымом его новый статус — в составе России — не признал никто. Ни союзники России по Таможенному союзу Беларусь с Казахстаном, ни имеющий проблемы с собственными сепаратистами Китай, ни даже Науру с Вануату.
Не нужно быть Вангой, чтобы предречь дальнейшее развитие событий: наиболее вероятное будущее Крыма — это территориальная зона вроде Северного Кипра, никем не признанная как регион России, и хороший предлог для любых санкций в отношении неё. Скорее всего, подобный статус сохранится у полуострова в течение многих десятилетий подобно тому, как мирный договор между Москвой и Токио не заключён вот уже восьмой десяток лет.
Конечно, при всей непредсказуемости Трампа, едва ли он станет развязывать Третью мировую войну из-за Крыма. Но его недвусмысленное заявление, что «Россия должна вернуть Крым» — это не только имиджевый ход, призванный укрепить пошатнувшийся было рейтинг на внутреннем «рынке политики» Нового Света. Это ещё и знак того, что США не оставят такой лакомый инструмент давления на РФ, как Крым. Его захват во всех странах мира признан «российской агрессией» и «российской аннексией», даже безотносительно позиции конкретно по санкциям в отношении РФ (их в ряде стран действительно считают нужным если не отменить, то хотя бы смягчить).
Остров Крым
А что же думают сами крымчане? Боюсь, что их мнение может по сей день быть холодным душем для украинских блогеров. С уверенностью можно сказать, что даже если бы референдум 2014 года проводился кристально честно и с участием адекватных международных наблюдателей, итог его был бы тем же. Очень уж силён оказался подпитываемый российским телевидением (и, очевидно, агентами на местах) фантомный страх Майдана.
И с учётом всех страхов и комплексов населения Крыма, их выбор между Киевом и Москвой совершенно очевиден. Но только ли из этих двух вариантов могли выбирать крымчане?
В 1990-е россияне не слишком пристально следили за положением дел в Крыму. Было не до этого… В лучшем случае вспомнили бы аксёновский «Остров Крым» — фантастическую утопию о «русском Тайване», где полуостров был лишь удобным местом действия для того, чтобы автор книги поделился своими мыслями. А ведь почти каждый политизированный крымчанин тогда уже немало поведал бы о полной автономии полуострова — несбыточной и многими желанной…
Более того, на референдуме 20 января 1991 года крымчане подавляющим большинством (свыше 93%) высказались в поддержку превращения области в союзную республику. Заметим – не за вхождение в Россию или Украину, а за подписание Союзного договора наравне с ними. В 1992 году, когда СССР рухнул, крымчане признали свою автономию в составе Украины, но приняли республиканскую Конституцию, которая объявляла их суверенной республикой. Тогдашний статус Крыма в составе Украины был похож на статус Татарстана в РФ – максимальный суверенитет. И кстати любопытно заметить, что эта крымская Конституция была более либеральной, чем действовавшая тогда украинская.
Однако вскоре Верховная Рада отменяет крымскую Конституцию и запрещает крымчанам избирать собственного республиканского президента. Так, подавление республиканского самоуправления привело к росту на полуострове ирредентистских – пророссийских настроений.
А ведь можно сказать без преувеличения: на всём постсоветском пространстве не было более подходящего места для реализации идей регионалистов, чем Крым. Особость этого уникального региона давно стала именем нарицательным, а лозунг ингерманландских активистов «Мы вполне можем прожить самостоятельно» как нельзя лучше подходил и для крымчан. И очевидно, что в том числе на этих настроениях сыграли идеологи независимого Крыма, хотя в XXI веке независимым он пробыл один день — с 17 по 18 марта 2014 года.
Два стула российской оппозиции
Вслед за этим событиями российская оппозиция раскололась на два лагеря. «Крымский вопрос» разделил её на две группы: одна, побольше, считает, что чуть ли не все беды современной России — из-за Крыма. Мол, стоит отдать его обратно под юрисдикцию Киева — и тут же, словно в сказке, снимут санкции, вернут Россию в G8, восстановят инвестиционный климат и даже доллар будет стоить не больше 30 рублей. К этой позиции тяготеет, в частности, Гарри Каспаров и его «Форум Свободной России».
Независимому наблюдателю несколько странной может показаться и полностью проукраинская позиция Меджлиса крымских татар. В Меджлисе словно бы в одночасье забыли, что за добрых четверть века в независимой Украине коренные жители Крыма, вернувшиеся из советской ссылки по национальному признаку, так и не получили назад ни свою землю, ни свои дома.
Другая часть российских оппозиционеров стыдливо признаёт Крым российским. В эту категорию попали и экс-глава «Юкоса» Михаил Ходорковский, и назвавший Крым «небутербродом» Алексей Навальный, которого за это все-таки не отблагодарили возможностью поучаствовать в президентских выборах 2018 года.
Более того, что бы ни говорили лидер «Яблока» Григорий Явлинский и пока ещё лидер «Парнаса» Михаил Касьянов, одним фактом участия в думской кампании 2016 года они уже признали Крым частью РФ. Ведь списки одномандатников и партийные списки на выборах в российский парламент они выдвигали в том числе в Крыму и Севастополе. Бойкотировать выборы, несмотря на явные перспективы поражения, либералы так и не решились.
То есть на сегодняшний день общество (точнее, та его небольшая часть, которая вообще рефлексирует на подобные темы) поставлено перед выбором одного из двух: либо Крым российский (фактическое положение вещей), либо украинский (позиция международного сообщества, не признавшего смену юрисдикции полуострова).
Но в обоих случаях – Крым считается «принадлежностью» какой-то внешней для него столицы (Киева или Москвы).
«Третий путь» или Выход есть
Не будем упрекать регионалистов, которые не озвучили или недостаточно чётко обозначили свою, третью позицию по «крымскому вопросу». Особенно тех из них, кто является гражданином России и постоянно проживает на родине – сегодня любое высказывание о том, «чей Крым?», не совпадающее с официальной точкой зрения, вполне может быть подведено под уголовную статью о «призывах к нарушению территориальной целостности РФ”.
Тем не менее, стоит понимать, что помимо двух сторон конфликта могут быть и другие заинтересованные стороны, в первую очередь — сами крымчане. И хотя в пророссийской ориентации большинства из них сегодня сомневаться не приходится, это не значит, что их мнение будет таким же всегда.
В истории Крым веками принадлежал различным цивилизациям. Даже только в ХХ веке его административно-территориальный статус менялся более 10 раз. И нет причин думать, будто история остановилась…
А учитывая скорость развития событий, легко можно предположить, что и разочарование крымчан в «русском мире» может наступить столь же быстро. Тем более, что от «антимайданной» эйфории давно уже не осталось и следа.
Но это не значит, что граждане Крыма запросятся назад в Украину — подобный сценарий слишком уж фантастичен. Тем более, что и правительство Петра Порошенко не сказать, чтобы блистает успехами, и Европейский союз переживает не лучшие времена. А вот дискурс самодостаточности Крымского региона в какой-то момент может быть востребован. Причём он может объединить самых разных крымчан: русских, местных украинцев, крымских татар и всех остальных.
Возможно, сбудется пророчество первого президента независимого Крыма (1917-18) Номана Челебиджихана, который мечтал
основать на прекрасном острове Крым настоящую цивилизованную Швейцарию.
Но случится это только тогда, когда крымчане поймут, что уповать лучше на собственные силы, а не доброго дядю из Москвы, Киева, Стамбула, Вашингтона или Брюсселя. Как тут не вспомнить старый ирландский лозунг «Sinn Féin», который дословно и переводится как «Мы сами»?..
