Москва заняла слишком исключительное, диктаторское место в России

Недавно известный экономист Владислав Иноземцев и историк Александр Абалов выпустили книгу «Бесконечная империя», в которой попытались объяснить происхождение России как империи. В интервью екатеринбургскому изданию It’s My City авторы рассказали об отличии «бесконечной империи» от других империй и о том, как такая природа государственности отражается на внутренней и внешней политике России и на жизни обычных россиян.

«Изменить сознание наших руководителей невозможно. Там, вероятно, и сознания-то нет»

— Кому адресована ваша книга? Есть ли у нее цель что-то изменить в сознании элит?

Александр Абалов: Я не думаю, что те, кто принимают решения и кого принято называть элитой, вообще читают книги, тем более такие. Более того, я думаю, в их сознании вряд ли что-то можно изменить. На мой взгляд, эти люди блестяще демонстрируют знаменитую чаадаевскую сентенцию что «не храним ничего из тех уроков, которые предшествовали нашему собственному существованию».

Я надеюсь, что прежде всего эта книга будет интересна молодежи. Интерес к недавним и текущим политическим событиям в этой среде, у старшеклассников и студентов очень высок. И вечный русский вопрос «Что делать?» они задают очень часто.

Владислав Иноземцев: Я согласен, что изменить сознание наших руководителей невозможно. Единственное, что я могу добавить: там, вероятно, и сознания-то нет, а есть просто ощущение того, что они хотят, и под это «специально обученные люди» подстраивают те или иные политические доктрины.

А что касается аудитории книги, то я согласен: историческая тематика у молодежи популярна. Хотя и не только у нее.

— Вы посвятили книгу памяти известного американского геостратега Збигнева Бжезинского, а также заявили, что он стал вдохновителем этой книги. Что вы этим хотели сказать с учетом того, что в России на Бжезинского повесили ярлык «русофоба»? 

Владислав Иноземцев: В последние годы я много раз общался с Бжезинским. Он производил на меня большое впечатление своей эрудированностью, широтой подхода. Поэтому в какой-то мере эта книга действительно стала результатом наших дискуссий, но даже не столько потому, что я с ним согласен, а скорее наоборот. За несколько лет до своей смерти Бжезинский писал, что если Россия не начнет экспансию на постсоветском пространстве, не вернет Украину, то она утратит свою имперскую природу. Моя идет заключается в обратном: даже если Россия не присоединит Украину, потеряет Кавказ и Белоруссию, то она все равно останется империей, потому что она ей всегда была. В данном случае чисто территориальные аспекты не так чтобы фундаментальны в российской имперской парадигме, и в этом пункте я с Бжезинским расходился.

Что касается посвящения, то это первая моя книга, изданная после смерти Бжезинского. Так что и тайминг, и тематика не оставляли особой свободы выбора.

Вы сказали, что Бжезинского не раз называли русофобом, но он никогда не считал себя таковым. На мой взгляд, он был антисоветским русофилом. Идеологическим антикоммунистом и борцом с российской имперскостью. Но я никогда за ним не замечал неприязни и страхов по отношению к русским. Он прекрасно чувствовал себя в России, он бывал здесь несколько раз, в том числе я его приглашал на Ярославский форум в 2011 году.

— Среди основ «бесконечной империи» вы называете православие, которое пришло к нам из Византии. Но разве к 2020 году этот культ не превратился в фарс и декорацию, как об этом регулярно напоминает Александр Невзоров? Порой кажется, убери административно-пропагандистско-финансовую поддержку — и через пару лет РПЦ станет подобием секты «Города Солнца» во главе Виссарионом. Или нет? 

Александр Абалов: Я сомневаюсь, что когда-нибудь такая поддержка исчезнет, поскольку она логична и обоснована. Православная церковь всегда была оберткой имперскости. Правда, в XX веке эта обертка на 70 лет сошла, ее заменила другая идеология. Сегодня эта роль обертки вернулась. Я не беру на себя смелость рассуждать, насколько эта религия глубоко пронизывает российское общество, но она, безусловно, является одним из инструментов продвижения империи. Чтобы она перестала играть такую роль, должна поменяться власть. Пока носители имперскости в варианте современной России существуют, поддержка РПЦ никогда не исчезнет.

— На ваш взгляд, почему не стала империей Украина, ведь зарождение «бесконечной империи» происходило на той территории, которая сегодня называется Украиной — именно там Русь принимала христианство, византийские представления об устройстве государства и политики? Значит, возможно преодоление империи? 

Владислав Иноземцев: Украина никогда не была центром становления империи. Мы не придаем большого значения истории Киевской Руси, потому что имперское строительство началось уже в монгольские и постмонгольские времена. Я не думаю, что можно говорить о том, что именно из Киева идут истоки русской имперскости.

Александр Абалов: Обращу внимание, что российская империя раскалывалась именно в те моменты, когда в Киеве реализовывалось стремление к построению национального постимперского государства — и в 1917, и в 1991 году. Территория Украины скорее выступала объектом борьбы четырех государств, каждое из которых претендовало на то, чтобы включить ее в свой состав. Это Россия, Речь Посполитая, которая на протяжении ХVI–ХVII веков вела грандиозную по своим масштабам войну за эту территорию, плюс конфликты России со Швецией во многом с этим связаны, а также и конфликты с Османской империей в XVII в. Часть украинской политической элиты выбрала в качестве ориентира Московское царство, другая часть элиты искала другого покровителя, например, тот же самый гетман Мазепа не желал вхождения Украины в состав России. Он ориентировался на шведов, некоторые его предшественники — на турок. Но сама идея Украины как империи не наблюдалась.

«Крым отражает внутренние имперские позывы, но расширяться дальше некуда»

— В качестве одного из поводов написать эту книгу стало присоединение Крыма в 2014 году. Но после этого Россия больше ничего такого не сделала, на этом геополитический «крестовый поход» «Московии» и закончился. Наоборот, Россия даже потеряла на постсоветском пространстве. В Армении к власти пришли прозападные силы. Затем Азербайджан, за которым стоит Турция, разыграл в Карабахе партию в свою пользу, что тоже невыгодно России. В Молдавии промосковский глава государства проиграл выборы прозападному кандидату. Может «бесконечная империя» только хочет казаться такой, и вместе с присоединением Крыма весь имперский ресурс закончился? 

Владислав Иноземцев: Я согласен с тем, что присоединение Крыма было уникальным случаем, и мы даже писали об этом в главе про имперские мифы. Крым отражает внутренние имперские позывы, но проблема в том, что расширяться дальше некуда. Что же касается Азербайджана, Карабаха и Молдавии, то есть понимание, что Россия проигрывает — и это у меня не вызывает сомнений.

Но мне кажется, важнее говорить о том, что Россия организуется как империя внутри самой себя. Обычные западные империи развивались сначала через колонизацию — массы переселенцев из метрополии заселяли новые земли. Затем колонии поднимались на борьбу за независимость и становились суверенными государствами — как США или страны Латинской Америки. Несколько позже европейские державы продолжили «освоение» периферии через захваты земель в Азии и Африке — только сюда европейцы практически не переезжали, а удерживали эти территории с помощью военной силы или на основе системы вассалитетов.

В России мы сегодня видим очень странную имперскую композицию: есть метрополия с имперским центром, а есть территория за Уралом, которая заселена выходцами из этой метрополии, это преимущественно славянское население, колонизировавшее когда-то Сибирь. А есть, например, Северный Кавказ, где доля русских в населении намного меньше, чем в Киргизии. Да, конечно, внешняя имперскость России проецируется на Крым, на Абхазию, на Приднестровье, но главная проблема внутри — в том, как будут развиваться внутренние имперские структуры.

— На ваш взгляд, придется ли России когда-либо возвращаться к вопросу о статусе Крыма? 

Владислав Иноземцев: В этом вопросе будут такие же последствия, как и в советское время, вызванные присоединением Прибалтики. Ситуация с Крымом всегда останется двойственной и будет создавать некое напряжение во внешней политике России. Мне сложно говорить, что может произойти дальше, это зависит и от экономических условий, и от поведения Украины, но в целом я уверен, что нынешний статус неокончательный.

— Вся беда для «бесконечной империи» в том, что на земном шаре она не одна, которая хотела бы быть бесконечной и совершать экспансию. Есть еще Китай, а в последние годы имперскую голову стала поднимать Турция во главе с Эрдоганом. На ваш взгляд, это — конкуренты «бесконечной империи», с которыми у нее рано или поздно возникнут конфликты вплоть до войны, или естественные союзники на почве неприятия западной цивилизации?

Александр Абалов: В тот момент, когда Россия становилась империей в своем зените, она без особо серьезных усилий присоединяла территории, принадлежащие Турции, отбивала Приморье и Приамурье у Цинской империи, потому что в XVIII–XIX веках цивилизационное положение России и ее соседних империй было несопоставимо. Россия была в сотни раз более европеизированная и могущественная страна по сравнению со слабым третьеразрядным Цинским Китаем. Сейчас такого нет, и это крайне неприятная вещь для кремлевских обитателей.

Сегодня Китай и Турция ставят серьезные барьеры на пути продвижения России. Ресурс имперскости России почти на нуле. Первая причина — экономическая, Россия и Китай в этом вопросе просто несопоставимы. Вторая — военная, боюсь, что и в этом аспекте Россия может быть только младшим партнером Китая и не более. И даже с Турцией Россия сегодня не выдержит военно-политического противостояния ни на земле, ни на море, ни в воздухе, не говоря уже о том, что геополитическое положение России очень сильно зависит от режима черноморских проливов. России придется мириться с этим, и недавний исход карабахских событий это показывает: никаких инструментов у России нет, чтобы воспрепятствовать безусловному усилению Турции в той зоне, которую Россия на протяжении 200 лет считала своей.

Владислав Иноземцев: Китай и Турция в нынешней ситуации — совершенно разные для России по своему значению и отношению к ней. Проблема Турции сейчас для России остра, потому что и Турция, и Россия имеют пересекающиеся интересы в ближнем зарубежье. Если мы посмотрим на территории от Измаила и Бессарабии до Абхазии и Аджарии, то это все бывшие территории Османской империи. Затем они стали территориями Российской империи. Здесь же можно вспомнить заявление Эрдогана о том, что Турция никогда не признает Крым российским. Эти две империи имеют очень похожие проекции своей силы, можно сопоставить Донбасс и Северный Кипр. Идея распространения турецкого и российского миров на соседей сильна и сферы такого распространения территориально пересекаются.

На Западе есть еще одна проблемная страна для России — это Польша, к которой Путин, я бы сказал, регулярно маниакально возвращается, начиная с праздника 4 ноября и заканчивая спорами вокруг событий начала Второй мировой войны.

Польша и Турция — это как раз два имперских контрагента России, в отличие от Китая. В китайском случае мы не видим имперского динамизма. И если в случае с Польшей и Турцией между нынешними границами этих государств и российскими границами существует огромный шлейф территорий, когда-то принадлежавших той или другой стороне, то все-таки на китайско-российской границе все спокойно. Там нет ближнего зарубежья, там есть просто два пограничных гигантских государства. Поэтому мне кажется, что конфликты с Китаем на почве имперских амбиций гораздо менее очевидны, чем напряженность с Польшей на западе и с Турцией на юге.

«В России империя вытеснила из общественно-политического устройства все прочие институты»

— Мы видим, что уже несколько месяцев в Хабаровске происходят массовые протесты. Как бы вы их описали, исходя из концепции «бесконечной империи»?

Владислав Иноземцев: Я бы вообще не стал сюда притягивать протесты в Хабаровске. Но раз уж вы спросили: Сибирь и Дальний Восток — это, несомненно, московские колонии. Но в данном конкретном протесте я не вижу желания отделиться или что-то в этом духе. Мы помним, как в 90-е годы после распада СССР появлялись проекты Уральской, Дальневосточной и прочих республик. Такого же рода явления были в гражданскую войну в 20-х годах прошлого века. Но сегодня в Хабаровске я не вижу ничего подобного. Я полагаю, хабаровский протест — это протест против безумно неэффективного управления, против пренебрежения народным волеизъявлением. Но протеста против имперской парадигмы я не наблюдаю. (А мы наблюдаем. — Примечание Регион.Эксперт)

— Сибирь и Дальний Восток — это колонизированные территории, а что вы скажете про Урал?

Владислав Иноземцев: Специфика российской империи заключается в том, что у нее полностью смазана граница между колонией и метрополией. Фактически ее как таковой и не было, учитывая то, что она развивалась как единое государство. Поэтому я не могу сказать, где точно проходит граница метрополии и колоний: под Казанью, которая была захвачена Иваном Грозным, перед Уралом или сразу за ним. Но очевидно, что восточные территории Московии ни в коем случае не могут считаться интегральной частью государства. По способу своего освоения это 100% колонии. Хангтингтон в свое время говорил, что колонисты отличаются от мигрантов тем, что первые стремятся создать свой образ жизни и свои социальные институты на территории, где они раньше не жили, а вторые — встроиться в чуждое им общество. Русские за Уралом, в Сибири и на Дальнем Востоке как раз и создавали свое общество на чужих землях, были колонистами.

Александр Абалов: Добавлю, что до конца XIX века было четкое противопоставление, что есть Россия, которая до Урала, и дальше Сибирь. Безусловно, изначально Сибирь имела статус колонии, но затем была освоена и заселена. Здесь еще нужно отметить значимость этих колоний для экономики России-Московии. Что касается будущего, то сегодня Урал, Сибирь и все что дальше к океану стало неотъемлемой частью России. И наличие под боком Китая вряд ли делает возможном воссоздания аналога Дальневосточной республики, которая была в начале XX века. И кстати, утверждение власти большевиков на Дальнем Востоке, поглощение Дальневосточной республики во многом было связано с тем, что большевики сыграли на страхах населения Дальнего Востока, опасавшегося поглощения региона Японией.

Владислав Иноземцев: Отсоединение потенциальных республик кажется весьма маловероятным в связи с тем, что в последние века мы не видим примера страны, где титульная нация была бы доминантой во всех регионах, но страна распадалась на части. Вот национально-этнические противоречия стали приметой конца XX века. Примером тому может служить Югославия. Наоборот, в недавнем прошлом мы видели, как происходило объединение территорий по национально-этническому признаку на примере объединения Германии. Поэтому я не опасаюсь распада России. Да, мы можем столкнуться с сепаратизмом на Северном Кавказе и там это будет связано именно с этническим фактором. Но вряд ли произойдет отсоединение территорий, заселенных русскими. Такой сценарий я точно исключаю. Поэтому пугать этим не нужно. Это уловка пропаганды.  (Если бы это была всего лишь уловка пропаганды – почему тогда имперская власть так опасается «отчуждения территорий» и принимает всё новые репрессивные законы об этом? Первый вступил в силу еще в 2014 году,  второй в 2020. В действительности же – стремление к региональному суверенитету и самоуправлению не обязательно связано с этническим фактором. Классический пример – борьба за независимость США, хотя их колонисты этнически ничем не отличались от подданных Британской империи. Так что здесь, похоже, сам г-н Иноземцев парадоксальным образом клюет на имперскую пропаганду. — Примечание Регион.Эксперт)

— Вы пишете: «Для „федерализации“ империи необходим долгий и последовательный трансферт полномочий в регионы, причем порой опережающий требования самих регионов — вплоть до того, что имперский центр становится в большей мере экономическим и культурным, чем политическим». Означает ли это, что вы призываете кончать с москвоцентризмом? 

Владислав Иноземцев: Я не очень люблю термин «москвоцентризм». Но если Россия хочет развиваться, то она в ее нынешней форме просто не может существовать. Сейчас во всех странах, стремящихся к успеху, есть серьезные тенденции к повышению самостоятельности регионов. Москва заняла слишком исключительное, диктаторское место в России с административной и финансовой точек зрения. Это, конечно, плохо.

Мы знаем пример Великобритании, когда с конца 90-х началась активная передача полномочий в регионы, т. н. devolution, ее целью было снижение стремления к автономизации. Это имело успех, поскольку впоследствии Шотландия проголосовала против выхода из состава Великобритании.

То же самое должно происходить и в России, поскольку композиция у нас крайне странная. Раньше была единая страна под названием Советский Союз, которая вообще не имела в своем названии никакой национальной идентичности, и в ней существовало 15 республик, каждая из которых имела в своем названии указание на этническую принадлежность. Сейчас все очень странно. Название страны имеет четкую национальную природу, но ее субъекты называются на основе разных принципов: одни — по принципу топонимов, другие — по принципу этноса. Если вы вспомните 1992, то тогда был подписан федеративный договор. Сначала его подписала Москва и национальные республики, а на следующий день к нему присоединились области в составе федерации. Существующая в России административно-территориальная композиция крайне сложная. Поэтому чтобы уравновесить внутренние территориальные проблемы, нужно дать больше автономии регионам. Россия — это единственная страна в мире, которая в своем названии имеет слово «федерация», где президент может освобождать от власти руководителей регионов и назначать других. Это нонсенс. В данном случае название «федерация» создает абсолютно лживое впечатление.

— В России не раз звучали идеи перенести столицу из Москвы в другой город (возможные варианты: Нижний Новгород, Екатеринбург, Новосибирск и так далее). Или, по крайней мере, рассредоточить институты верховной власти по стране. На ваш взгляд, такой шаг привел бы к чему-либо с точки зрения цивилизационного развития России?

Александр Абалов: В истории России уже были случаи переноса столицы из Москвы в Петербург, затем из Петрограда в Москву. Но сути государственности это не изменило. Допустим, перенесем столицу в Нижний Новгород. Сомневаюсь, что при этом изменится вектор развития России.

— Вы пишете: «В последние годы конфликт с внешним миром представляется политиками как основная причина российских экономических и социальных проблем, а необходимость противостояния Западу во многом обосновывает важность утверждения собственных нравственных ценностей. Именно поэтому, на наш взгляд, очередная внешнеполитическая „перестройка“ или хотя бы „перезагрузка“ выглядит малореальной». Учитываете ли вы при этом фактор смерти Путина и ослабления его круга друзей во власти? Если да, то разве это не меняет картины взаимоотношений с условным Западом?

Владислав Иноземцев: Сейчас мы не можем ответить на данный вопрос. С одной стороны, российская внешняя политика за последние 150 лет развивается волнообразно. Мы видим периоды автаркии, консерватизма, авторитаризма. Затем примеры открытости и модернизации. И с этой точки зрения какие-то примеры откатов могут быть. Но с другой стороны, Россия находится в своем худшем положении за последние пару сотен лет. На фоне высокоразвитой экономики, невиданной финансовой мощи и новаторских интеграционных технологий Евросоюза Россия находится в обороняющемся положении, потому что экономически мы проигрываем с каждым годом все сильнее. Поэтому, чтобы повернуться обратно к Западу, нужно либо «дойти до ручки», либо стать успешными, когда открытость не будет вызывать ужас у элит. Идея автаркии сохранит свое влияние в российском политическом курсе еще и потому, что властям нужен внешний враг, поскольку его наличие позволяет отмахиваться от внутренних проблем, решать которые Кремль банально не собирается.

— «Бесконечная империя» — это концепция, созданная историком и экономистом. А почему это должно волновать обычного человека, как она обуславливает его жизнь?

Александр Абалов: Имперскость сказывается на нашей повседневной жизни. Уровень произвола, насилия и диктата, с которым сталкивается каждый россиянин, это, безусловно, производная имперской сути. Правда, к сожалению, я не уверен, что все этот момент осознают.

Владислав Иноземцев: В начале своей книги мы проговорили одну простую вещь. Большинство европейских империй создавались как отдельные национальные государства до начала имперских экспансий. Франция завоевывала Канаду, Британия — Индию, Испания — Мексику, но все они имели свои национальные идентичности и свои системы управления, которые и дальше развивались независимо от того, что происходило в колониях. Проблема России заключается в том, что она сформировалась как империя в отличие от европейских стран, где существовали демократические институты и правовая система. В России империя вытеснила из общественно-политического устройства все прочие институты. И это очень сильно давит на общество. Когда мы говорим про Россию как империю, мы имеем в виду прежде всего внутренние проблемы.

— Ваша книга не для тех, кто смотрит с оптимизмом в будущее. Тогда что вы можете порекомендовать тем, кто прочитал вашу книгу и понял всю трагичность ситуации? Особенно это касается оппозиционеров, либералов, демократов — продолжать ли им политическую борьбу?

Владислав Иноземцев: Наша книга — это не призыв успокоиться, приспособиться и тихонько существовать. Наоборот, нужно бороться и создавать альтернативные образы будущего. Проблема в том, что многие мои знакомые — ученые, политики, общественники, публицисты — начиная с 2008 года повторяют одну и ту же вещь: еще чуть-чуть, вот-вот и режим рухнет. Наша книжка во многом является попыткой объяснить, что нынешняя империя не создана Путиным, возрождение имперскости началось с вторжения в Приднестровье в 1992 году, затем продолжилось в политике России в отношении Абхазии, Южной Осетии в 90-е годы. Затулин вместе с Лужковым ездили в Крым, рассказывая, что Севастополь — это русский город, еще в 1996 году. Перезахоронение царских останков и тем самым абсолютизация российской империи — это детище 90-х годов. Поэтому когда я слышу, что Путин уйдет и все поменяется, то отношусь к этому с большим скепсисом. Вопрос не в том, надо бороться или нет. Бороться надо. Но бороться надо не с двадцатью годами «проклятого режима», а с представлениями о России как об исключительной, а не нормальной европейской стране. И я бы не стал надеяться, что эта победа близка.

Александр Абалов: Путин — это прямое продолжение 90-х. Поэтому бороться просто с путинизмом нет смысла. Сейчас задача в том, чтобы продумать новые смыслы, противоположные идеям имперскости и всем остальным замшелым конструкциям, которые воспроизводятся с начала 90-х годов. С этой точки зрения работы для оппозиции еще много.

Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт

Другие статьи автора:

• Империя способна только воевать
• Почему операция ВСУ в Курской области провалилась?
• Время менять имена
• В российских школах предлагают запретить теорию Дарвина
• «Недостоверные» стихи
• Кремлевская политтехнология достигла своего апогея
• Ромео и Джульетта в пограничном состоянии
• «Бессрочно» или «не нужно»?
• Почему Китай не будет забирать территории у России?
• «Не царское это дело – спорить с холопами»
• Война пошла в обратную сторону?
• Возникнет ли Курская Народная Республика?
• Авторитарно-колониальный синдром
• Запоздалая месть империи
• Постфедерализм
• Почему социология в нынешней России невозможна?
• Бумеранг прилетел
• Историческая рифма
• Сохранится ли Псков?
• Харакири в Воронеже
• Диалектика. Есть ли перспективы у региональных говоров?
• Из губернаторок – в дискредитаторки?
• Крым открывает летний сезон 2024
• Призрак оперы
• Как распадается «особая зона»?
• Пекинско-московская метрополия и ее дальневосточные колонии
• Новые имперские наместники
• День Европы vs. День Победы
• Закатные мечты империи
• Российское глушение GPS над Балтикой может привести к неожиданным результатам
• Минюст России движется к борьбе с рептилоидами
• Конец победобесия
• Исторические циклы и круглая Земля
• Чей враг Белгородская область?
• Автор Регион.Эксперта приговорен к 2 годам строгого режима
• О токсичности российских общественных зданий
• Страна-самоубийца
• Победа старого над новым
• Граффити герою поколения
• Полу Гоблу – 75!
• Сгнившие трубы самодостаточности
• В российских регионах создают «штабы по борьбе с сепаратизмом»
• Нам 5 лет!
• Think-tank for PostRussia
• Россия — это гармоничное сочетание цирка, тюрьмы и сумасшедшего дома
• О пророческом даре имперцев
• Страна-некрополь
• Чем кончится бессрочная мобилизация?
• Пытки в СИЗО за свой взгляд на историю
• «Перемены неизбежны, но что станет их триггером – пока неизвестно»
• Имперская матрица и реальность
• Фаллический регионализм
• Вышел «Блокнот партизана-регионала»
• Имперские репрессии против регионалистов ужесточаются
• Сибирь: будущая история и география. Беседа на канале Регион.Эксперт
• Взорвать бомбу над Сибирью? А может, лучше над Москвой?
• Регионализм как стиль
• Письмо ингерманландцев эстонцам
• Империя наносит ответный удар
• Имперский маразм крепчает: якутские фильмы запрещаются подряд
• Манифест Европейского Петербурга
• Как победить империю: этнические разборки или межрегиональный диалог?
• Пора разморозить историю
• Пока «начальник Камчатки» – москвич, она остается колонией
• История, которой не было
• «Единая Россия» меняет имидж. Она теперь за мир и регионализм
• Регионы как иноагенты
• Раскол в «частном государстве»?
• Парламентская Ассамблея ОБСЕ признала Россию колониальной империей
• Ингрия возродится в Украине?
• Города и империя
• «Внутренний туризм» вагнеровцев и кадыровцев
• Производство дронов в Татарстане сделает его врагом Украины
• Что происходит с региональной культурой?
• В России запретили «сепаратистскую» песню
• Первая освобожденная территория?
• «Запрет определенных действий»
• Москва признала Сибирь иностранным государством
• Регион-иноагент
• Границы РФ будут охранять добровольцы
• Медведев испугался Соединенных Штатов Сибири
• Русским языком тебе отвечаем, мамаша: отъ*бись!
• Почему не победил «русский де Голль»?
• Башкиры и татары объединяются против московской империи
• Можно ли «отменить» региональные границы?
• Как новая война отменяет старое победобесие
• Бурятско-казачье-ойратский диалог
• Постмодерн наносит ответный удар?
• Деколонизация наизнанку, или в кого надо вбить последний гвоздь?
• Совместимы ли «Российская Республика» и регионализм?
• Свободные народы в России нежелательны
• Чем кончится «ДНР»?
• Развитие языков – дело общества, а не государства
• Москва хочет «обустроить» Сибирь для себя
• Масяня релоцировалась в Нарву
• Рiк – лучший фильм о годовой войне
• Новая Локотская республика или спецслужбистский фейк?
• Путин боится московитов и уральцев
• Россию пора переименовать в Московию?
• Прекрасный Рейх будущего