В 1990 году Карелия стала одной из первых из автономных республик РСФСР, принявших собственную Декларацию о государственном суверенитете. Несмотря на то, что с тех пор значительно изменилось государственное устройство тогдашней РСФСР и Карельской АССР, значительно поменялось законодательство, нынешняя Республика Карелия является правопреемницей Карельской АССР, а следовательно — правообладателем и правонаследником всего «законодательного пакета» последней. Точнее, той части законодательного пакета, которая на сегодняшний день не отменена и является действующей.
К числу таких законодательных актов относится и Декларация о государственном суверенитете. Ее никто в Карелии не отменял и не модернизировал в угоду федеральному центру с его же федеральным законодательством.
Сегодня ситуация такова, что по целому ряду пунктов Декларация о государственном суверенитете Карелии сильно расходится с федеральными законами, а в Конституции Карелии ссылка на Декларацию отсутствует вообще. Но это не значит, что Декларация отменена, как таковая, и что республика полностью утратила свой суверенитет. Напротив, Декларация до сих пор является действующей, хотя в сегодняшней Карелии об этом стараются не только не говорить, но и не вспоминать вообще.
Но, похоже, что наступают именно такие времена, когда и Карелии, и другим субъектам РФ придется все чаще стряхивать пыль с подобных документов и приводить их в качестве аргумента против федеральной экспансии, которая стремится все к большему поглощению жизненного пространства вокруг себя, откуда еще можно выкачать какие-то финансовые ресурсы для обогащения центра.
Это особо не касается административно-территориального деления и внутреннего обустройства, федеральный центр легко «разрешит» любому своему субъекту называться как угодно, иметь какие угодно гербы, флаги и гимны, играть на словах в независимость и суверенитет, плясать и петь сколько угодно в рамках соблюдения федеративного договора. А вот как только республики попытаются нащупать в своих карманах деньги и оставить их для нужд своей республики, федералы тут же начнут кричать о приоритете федеральных законов над региональными.
В 1990 Борис Николаевич Ельцин, находясь, видимо, в демократическом угаре, призвал республики «брать суверенитета столько, сколько можете проглотить». Татарстан принял свою декларацию несколькими днями позднее Карелии, но она была более радикальной, так как республика напрямую заявила о выходе из состава РСФСР. Последующие события показали, что федералы хоть и позволили «глотать» суверенитет большими кусками, но четко намекнули, что можно в ходе этого процесса и подавиться. В 1993 году из Конституции РФ вообще исчезло понятие суверенитета республик, а в 1994 на примере Чечни всем наглотавшимся показали, как будет с каждым, кто не знает меры. Татарстан, впечатленный войсковой разборкой федералов с непокорным Кавказом, слегка отгреб назад, а в Карелии с тех пор Декларацию о суверенитете накрыли на всякий случай тремя слоями сукна, чтоб никто не заподозрил, что мы тут чего-то лишнего возжелали.
Публичная кровавая порка Чечни, захотевшей суверенитета больше, чем остальные, устроенная дважды (1994-1996, 1999-2000 гг.) федеральным центром, показала две стороны федеративного устройства РФ. Во-первых, готовность федерального центра к применению самых радикальных мер по принуждению регионов к подчинению. Во-вторых, слабую действенность этих мер на фоне избыточного кровопролития.
Первое настолько напугало представителей региональных элит, что уже второе поколение чиновников субъектов федерации не то что чихнуть боится в сторону федералов, но смотрит в рот и слепо повторяет то, что говорит и на что указывает перстом Москва. Беспрекословное подчинение большинства регионов Москве достигло сегодня своей наивысшей точки, когда федералы почти в любой республике, крае и области могут действовать как слон в посудной лавке — и менять, и привлекать, и отстранять, и карать, и назначать.
Почти в любой, но не во всех. В результате двух Чеченских войн в РФ произошли беспрецедентные события, в которых федеральный центр не просто утратил контроль над Чеченской Республикой. Произошло то, чему нет аналогов в мировой истории: Чечня, являющаяся формально подчиненным федеральному центру регионом, имеет сегодня не просто статус привилегированной республики, но, по сути, является самостоятельным государством, получающим от центра репарации (в виде беспрецедентных бюджетных вливаний) за пролитую в двух войнах кровь. При этом все государственные и силовые структуры Чечни, хоть они и являются формально частью федеральных структур, подчинены только республиканской власти.
Если смотреть на сегодняшний день Чечни, которая по принципам федеративного устройства РФ и по действующему федеративному договору стоит на одном правовом уровне с Карелией и Татарстаном, то создается стойкое ощущение, что команда Джохара Дудаева, сложив головы на поле боя за независимость Чечни, полностью добилась поставленных целей, еще и заставив потерпевшего поражение противника выплачивать компенсацию нанесенного ущерба. Да, цена вопроса чрезмерно высока — пролито море крови. Но денежное море, которое плещется у берегов Чечни, компенсирует любую кровь. Тем более, что у руля республики стоят именно те, кто в первых рядах шел в бой против федеральных войск.
Таким образом, Чечня полностью подтвердила тезис марксистов о том, что подавлять национально-освободительное движение окраин империи невозможно бесконечно, но рано или поздно империи придется пойти на уступки или признать свое поражение. Москва молча признала свое поражение и также молча позволила Чечне стать независимым государством в составе РФ. В составе ровно до тех пор, пока это отвечает интересам Чечни. Впрочем, сегодня полная независимость и демонстративный выход из состава РФ Чечне не нужен – ввиду того, что у нее независимости и так столько, сколько она может унести, а выход не выгоден с финансово-экономической точки зрения.
А что там у карелов? А у карелов дело дошло до того, что федералы полностью захватили власть в Карелии, остатки промышленности республики и приступили к захвату земель. На этом пути у них нет никакого серьезного сопротивления, так как федеральный центр защищен действующей в республике (следовательно, и в муниципалитетах) подконтрольной ему властью и драконовским федеральным законодательством, лишающим местное самоуправление в республике даже малейшего шанса решать свои экономические проблемы самостоятельно.
Я уже как-то писал о том, что московский и питерский олигархат всегда видел и видит Карелию как свою зону комфорта и парк развлечений, рыбалок, охот и отдыха на дикой природе. Все слоганы, эпитеты и песни, сложенные о Карелии, касаются исключительно ее лесных и озерных красот, белых ночей и непуганых птиц. Другой Карелии — населенной людьми, живущими в городах, поселках и деревнях, в представлении федералов просто не существует. Московские туристы, посещающие глубинку Карелии, искренне удивлены не столько теми условиями, в которых живут местные жители, сколько тем, что они вообще обнаружили здесь какую-то форму разумной жизни. В своих блогах они пишут восторженные статьи о местных аборигенах так, будто посетили не Карелию, расположенную в 2000 км от Москвы, а обитаемую планету в поясе Златовласки.
Понятно и стремление федералов не просто попутешествовать по республике и окунуться с головой в сказочную природу Карелии, но и поиметь с этого деньги. Почему бы и нет, если федеральное законодательство это не просто разрешает, но и поощряет? И вот именно в этом месте начинается не просто конфликт местного населения с приезжей публикой, захватывающей леса Карелии, но и республиканской Декларации о суверенитете с действующими федеральными отраслевыми законами.
Как навскидку определить, что первично, а что вторично: суверенитет и Конституция Республики Карелия или федеральный закон «Об охоте»? Любой здравомыслящий человек скажет, что логичнее, когда главные республиканские законодательные акты стоят в табели о рангах выше, чем охотничьи, рыбацкие, фермерские, и прочие отраслевые законы и подзаконные акты федерального уровня.
Но здравомыслие и нынешняя власть – вещи разные. Недавно правительство Карелии дало отмашку на продажу и сдачу в долгосрочную аренду лесных охотничьих угодий в республике, и первые конфликты не заставили себя долго ждать: продолжается и углубляется противостояние местных жителей и московских арендаторов хозяйства «Черные камни» в Сортавальском районе, которые фактически перекрыли людям доступ в леса, назревают конфликты в связи с передачей двух огромных охотугодий в руки столичных частников в Калевальском районе.
В этой ситуации местным жителям, которые по праву рождения и исконного обитания считают эти леса своими, ничего более не остается, как уповать на Декларацию о суверенитете Карелии и республиканскую Конституцию, которые это право за ними закрепляют. Так в Декларации прямо прописано, что «Земля, ее недра, воды, прибрежный шельф, растительный и животный мир в их естественном состоянии, памятники истории и культуры являются собственностью народа Карельской АССР и основой экономического суверенитета». Это обстоятельство и эта норма прямо говорят о праве жителей Карелии на свои леса и свою землю. Однако чиновники правительства республики апеллируют к отраслевому федеральному закону «Об охоте», заявляя о его главенстве.
В то же время в Декларации о суверенитете Карелии говорится о праве республики приостанавливать действие федеральных законов, которые ущемляют права местного населения.
Представьте себе хотя бы на минуту, чтобы такое произошло в Чечне. Чтобы некий московский бизнесмен скупил на аукционе, устроенном правительством Чечни (!), право аренды на 25 лет пары Кавказских хребтов, где бы он начал устраивать веселуху с охотой на горных козлов для московских богачей? Такое невозможно — скажете вы. И будете правы. Но почему то, что невозможно в Чечне, с легкостью возможно в Карелии?
В целом очень пассивное население республики легко проглатывало все нарушения своего суверенитета ранее, когда федералы взяли под свой полный контроль политическую систему республики, власть и экономику. По большому-то счету рядовому обывателю республики совершенно «по барабану», кто там стоит у руля Карелии — местный губернатор или ставленник Москвы, кто делает погоду в республиканском парламенте и на какой уровень бюджета утекают налоги Костомукшского ГОКа, являющегося собственностью холдинга «Северсталь». Обывателю важно, чтобы государство обеспечивало ему лично зону комфортного обитания: место работы, зарплату, медицину, образование и возможность устраивать свою жизнь по своему усмотрению.
Конфликт обывателя с государством начинается тогда, когда он видит, что государство перестает справляться с обеспечением его базовых потребностей. Только тогда обыватель начинает задавать вопросы — почему мы сами не можем избрать мэра и губернатора, почему всегда и везде, на всех уровнях власти побеждает ненавистная всем партия «Единая Россия», почему налоговые отчисления Костомукшского ГОКа, копающего недра Карелии, принадлежащие народу республики, пролетают мимо местного и республиканского бюджетов? Эти «почему» справедливы, так как, исходя из Декларации о суверенитете и из Конституции РК, и то, и другое, и третье — противоречит интересам жителей республики. А значит это противозаконно.
Но по-настоящему обыватель приходит в ярость, когда федеральный центр начинает врываться в зону его личного комфорта. Когда обывателю перекрывается доступ к тому, что он от рождения считал своим — к лесным дарам, к озерным ресурсам и охотничьим угодьям. Федералам, которые скупают лесные угодья в Карелии, это понять неимоверно сложно ввиду совершенно иной ментальности и совершенно иного уклада жизни, в котором нет ничего такого, на что бы он приобретал право от рождения. Разве что на квартиру в спальном районе Москвы. Все остальное он приобретает за деньги. И считает, что за деньги он может прикупить себе кусок леса в Карелии, куда будет возить на сафари богатых людей из столичного региона.
С точки зрения московского бизнесмена это понятно и вполне допустимо. С точки зрения обывателя карельской глубинки — это чудовищное попирание его исконных прав. И это не может не вызвать сопротивления. И чем более настойчиво московский бизнес будет вгрызаться в территорию Карелии, тем более серьезное сопротивление он встретит со стороны местных жителей.
Тут срабатывает очень простой и очень понятный принцип. Житель Карелии готов ко многим неприятностям со стороны государства, справедливо полагая, что любые трудные и кризисные времена он сможет худо-бедно пережить, опираясь на лесные и озерные ресурсы. То есть, попросту говоря, занимаясь самообеспечением и выживанием. Но когда государство отбирает у него последнюю жизненную опору, наступает именно тот момент, который характеризуется крылатой фразой «терять нечего, кроме собственных цепей».
Однако было бы неправильным считать, что время, когда нечего уже терять, наступает только для отдельных людей и категорий граждан. Такое время наступает и для регионов РФ. И в частности для Карелии. Республика настолько деградировала экономически, политически, социально, что самое время обратить свой взор на Декларацию о суверенитете и начинать жить собственными мозгами, собственными потребностями и нуждами собственного населения. Ждать послаблений от федералов бессмысленно. Уповать на то, что Карелия — это такой же равноправный субъект «русского мира», как и Москва — наивно. Карелия для федерального центра — это обыкновенный ресурс. Полезное ископаемое. Минерал. Ее будут добывать и выкачивать до полного истощения.
Однако, для того, чтобы это состоялось или хотя бы начало осуществляться, в республике должна быть независимая от центра власть. Власть, которая не побоится поставить Москве условия и пересмотреть всю линейку существующих взаимоотношений с федералами. Которая не побоится заявить, что жизнь и благополучие каждого в отдельности и всех вместе взятых жителей республики для нее важнее, чем амбиции и требования «податей» Москвы.
Иного пути попросту не существует. Потому что все иные пути ведут к деградации и смерти, к опустошению и окончательному развалу.
Сегодняшняя республиканская власть не просто не способна на такие чудеса, она является прямым продолжением федеральной власти, которая безо всякого стеснения и пощады грабит республику. И не просто грабит, а сопровождает этот грабеж преследованием всех, кто пытается ему сопротивляться, шельмованием всего, что противоречит генеральному курсу федералов на полное и окончательное разграбление окраин империи. Изменят ли ситуацию в республике предстоящие выборы нового губернатора? Едва ли. Федеральный центр найдет способы повлиять на них и протолкнуть в итоге к победе своего кандидата, полностью отвечающего требованиям Москвы. Любой ценой.
Беда отставного губернатора Худилайнена, с точки зрения федерального центра, состояла не в том, что он плохо справлялся с управлением республикой, как считали многие в Карелии. И наказывали его периодически не за это. А как раз за то, что он плохо справлялся с теми нормами, которые ему сверху спускала Москва. И справлялся он с ними плохо не потому, что не хотел, а потому что запросы эти были слишком высоки для доведенной до нищеты республики. А вот если в кресло нынешнего губернатора усядется более ретивый исполнитель, боюсь, республике придется прокалывать на своем поясе сразу несколько новых дырок — чтобы хватило на ежегодное затягивание пояса еще на один губернаторский срок. Впрочем, чем больше дырок в поясе, тем ближе республика к пониманию того, что изложено в Декларации о суверенитете Карелии уже 27 лет тому назад и к реализации чего в республике так и не приступили.
На вакантное место губернатора Карелии называлось уже несколько претендентов. В итоге Кремль назначил Артура Парфенчикова, который служил главным российским судебным приставом, но сам родом из Карелии. Москва либо сделала «работу над ошибками», либо изобразила таковую, заменив в республике варяжского губернатора на коренного. В 2012 году, назначив в республику финна Худилайнена из Ленобласти, Кремль полагал, что этот финн найдет точки соприкосновения с карелами. Однако Александр Петрович не только не нашел общего языка с местными элитами, но как раз самое большее раздражение вызвал у национального меньшинства Карелии. То ли сам он оказался никудышным финном, то ли карелы нынче пошли уже не те.
Можно было бы последнюю смену губернатора на этом историческом отрезке назвать шагом вперед к федерализму (в этом году в Карелии впервые за 15 лет состоятся выборы главы, а не назначение его президентом), если бы не тот механизм выборов, который заведомо не предполагает победы на них какого-либо альтернативного кандидата. Почти со стопроцентной гарантией можно предсказать итоги сентябрьских выборов главы Карелии: победит тот, в чьей победе будет заинтересована Москва. Попросту один инструмент влияния (назначение) сегодня заменен другим («фильтрованными» псевдовыборами). Который из них более противоречит Декларации о суверенитете республики? В равной степени оба, так как оба направлены на уничтожение всякого республиканского суверенитета.
Другие статьи автора:
- Ген героизма или ген покорности?
- Как экология становится политикой. Карельский опыт
- Карелия вернулась в ГУЛАГ?
- Хочет ли Карелия присоединиться к Финляндии?
- Созвездие северной свободы
- Почему приграничная Карелия живет в бедности и изоляции?
- «Покупай карельское!» Как и для чего московский назначенец «возрождает» республику?
