Первый регионалист в Госдуме

Фото: Олег Михайлов с флагом Республики Коми во время Шиесских протестов (2019)

От редакции Регион.Эксперт: недавно мы замечали, что некоторые региональные отделения федеральных партий могут существенно отличаться от своего московского «политбюро». Именно таково Коми республиканское отделение КПРФ, лидер которого эколог Олег Михайлов был одним из инициаторов протестов против строительства гигантского полигона для московского мусора в Шиесе. Сегодня он, пожалуй, единственный регионалист в Госдуме, которому удалось пробиться через имперские «фильтры». Воспроизводим интервью с ним из Север.Реалий.

– Сколько вы спали в ночь после выборов?

– Ну, считай, нисколько. Лёг в 9 утра, а через полчаса мне начали звонить, поздравлять. Нам пришлось посетить избирательную комиссию Республики Коми в полпятого утра для того, чтобы удостовериться, что все идет нормально. К этому моменту у нас зависли обновления в госах, и мы были вынуждены прояснить у председателя избиркома, почему это происходит.

– По мнению политологов, вам удалось выиграть за счет целого ряда разных факторов, вот первые два: протестные настроения северян после Шиеса и два непопулярных «варяга» подряд, то есть присланные из федерального центра главы региона Сергей Гапликов и Владимир Уйба. Что можно к этому добавить?

–​ Про Шиес уже много сказано. Это краеугольный фактор, но есть и много других, которые складываются в общую картину. Ситуация с «варягами» выглядит так: почему-то у нас в России считается нормальным, что можно поставить кого угодно в любой регион, и понеслась. Мы что, должны рассуждать, исходя из норм морали XIX века в стиле «вот приедет барин, барин нас рассудит»? Наместник часто не знает региона, не умеет им управлять, да еще и относится неуважительно к тем, кто здесь живет и работает и на кого надо бы опираться. Люди озлоблены, хотя могут и не демонстрировать это открыто. Даже чиновники, так называемая бюрократия.

–​ Есть мнение, что так называемый административный ресурс, который погнали на выборы в первые два дня голосования, пришел туда с фигой в кармане.

–​ Несколько изменился вектор процесса. Я с 2011 года депутат городского совета, затем прошел в госсовет, и такого я не наблюдал ни разу! На меня во время кампании сами выходили главы городских и сельских поселений и предлагали приехать –​ встретиться с людьми, пообщаться. Низовое звено органов местного самоуправления увидело некоторую альтернативу. Уйба –​ это начальство в их вертикали власти, и они из этой вертикали пытаются выскользнуть.

–​ А чем они недовольны?

–​ Все просто. Эти люди очень хорошо понимают ситуацию на местах, живут в той же среде. Это тот уровень управления, который у нас в стране хотят уничтожить реформой местного самоуправления. Это ликвидирует деревню, село и Россию в целом. Низовые власти это видят. При этом у них огромное количество проблем: куча полномочий и при этом абсолютный недостаток финансирования. Когда они обращаются наверх, то получают стандартный ответ: «Денег нет, но вы держитесь». А еще их просят изыскивать собственные ресурсы. У муниципалитета бюджет 2–3 миллиона рублей, и 90% уходит фактически на обслуживание самой администрации, не хватает денег, чтобы снег зимой почистить и сделать нормальное освещение, тем более что КЭС («Коми энергосбытовая компания») дерет огромные тарифы. Естественно, люди озлоблены. А мы предлагаем понятную позицию: деньги должны оставаться в муниципалитетах, регионах и служить их развитию. Для низовых властей это очень чувствительный нерв. Но мы не подстраиваемся под их настроения, просто у нас совпадают мнения по этому вопросу.

Есть важный момент:​ вся наша работа идет против колониальной системы. Сегодня сложилась абсолютно ненормальная ситуация, когда из регионов налоги уходят в федеральный центр: из Коми до двух третей уходит. Фактически мы являемся колониальным придатком Российской Федерации. Это неправильно.

–​ Вы не боитесь, что вас обвинят в сепаратистских настроениях?

–​ Напротив, я говорю о том, что надо соблюдать Конституцию России: там все регионы перечислены через запятую, они равны. Но на практике, к сожалению, это не так. Восстановление конституционных норм необходимо как раз для того, чтобы сохранить целостность государства.

–​ У вас была длинная предвыборная кампания за счет того, что в прошлом году вы пытались баллотироваться в главы Республики Коми, но тогда вас не допустили до выборов. А почему сейчас дали пойти в Госдуму?

–​ Я не считаю, что у нас была длинная кампания, мы просто делали свою работу. Я, как депутат Госсовета Коми, обязан отчитываться перед избирателями, что я и делал, в том числе через встречи с людьми и через свой YouTube-канал. Я должен вносить законопроекты и рассказывать людям об этом. Некоторые интерпретируют это как ведение кампании, но это просто работа. И люди ее видят.

Допустили меня на этот раз вот почему: я участвую в выборах в составе политической партии. К сожалению или к счастью, политическая система в России такова, что войти в нее, не имея поддержки какой-либо политической силы, фактически невозможно. Кое-где побеждают самовыдвиженцы, но по большому счету у нас партийная система. Когда тебя выдвигает партия, и у тебя документы все в порядке, процедура прозрачна и очень сложно подвести к исключению из списка. Хотя подозреваю, что некоторые хотели бы это сделать. Но, думаю, памятуя о прошлогодней истории с выборами главы Коми, они просто не рискнули.

–​ Это вызвало бы возмущение людей? 

–​ Умные руководители купируют угрозы не закручиванием гаек, а решением проблемы, которая вызвала недовольство. В прошлом году они решили не допустить меня, как будто меня вообще нет.

–​ Тогда перед выборами вы проводили встречу с избирателями на Стефановской площади Сыктывкара, где законодательно запрещено проведение любых публичных акций. Вас тогда оштрафовали за организацию мероприятия. Удалось оспорить решение суда?

–​ Мы провели три раунда судебных тяжб. В октябре меня пригласили для дачи объяснений, я, естественно, не явился. Не считаю встречу с избирателями публичным мероприятием в контексте того, как это поименовано в законе.

Я вообще не считаю, что должны быть ограничения по месту и времени проведения митингов. Возле больниц или школ может и неправильно митинговать, но центральная улица и площадь предназначены для того, чтобы люди там собирались и решали вопросы. Это ограничение ненужное, нецелесообразное и чрезмерное. Я не считаю, что люди, собираясь на площадях, нарушают закон. Может быть, законы, которые направлены на снижение политической и общественной активности граждан, они нарушают. Но тогда и человеческие законы, и законы общественного развития нарушаются. В фашистской Германии, когда евреев сжигали, тоже действовали по своим собственным законам. Но оказалось, что международное право относится к этому иначе, и Нюрнбергский процесс признал эти действия античеловеческими, и многие отправились на виселицу или получили сроки.

Меня за то, что я позвал людей на площадь, оштрафовали. Сейчас я должен государству 75 тысяч рублей.

–​ К вопросу о деньгах. ​Ваша предвыборная кампания была очень заметной, а кампания Ольги Савастьяновой и «Единой России», наоборот, не бросалась в глаза. Известно, что ваша обошлась в 800 тысяч рублей, а Савастьяновой –​ в 15 миллионов рублей. Куда делись деньги?

–​ Не зря «Единую Россию» называют партией жуликов и воров. Могли и у себя что-то не в тот карман положить. Любой кандидат, который участвует в выборах всерьез, не должен показывать себя как «обещалкин». Мы привыкли к тому, что во время кампаний кандидаты устраивают пляску с бубном вокруг избирателя, обещая все на свете. А на следующий день эти обещания забываются. Это не повышает уровень доверия ни к кандидатам, ни к выборной системе в целом. Нормальные кандидаты и нормальные партии должны не только бороться за избирателя, но и давать ему смыслы. Основной момент, о котором мы говорили, –​ колониальная политика, необходимость изменения налогового законодательства. Мы объясняли, почему в Республике Коми, богатейшем субъекте России, люди живут бедно, все деградирует и разрушается, и что мы готовы сделать, чтобы изменить эту ситуацию. Мы вскрывали проблему и предлагали пути ее решения вместе с людьми. Изменить кадровую политику и налоговую политику –​ это два принципиальных вопроса.

Посмотрите на предвыборные лозунги других кандидатов. Например, «Люди важнее». Важнее чего? Какие именно люди важнее? Что должен понять избиратель? «Мы –​ «Единая Россия». А дальше что? Что предлагаете? Или лозунг Ольги Савастьяновой «Всегда с вами, всегда за вас». А мы знаем про пенсионную и мусорную реформы, про обнуление, про новую Конституцию, про репрессивные реформы и про всю ту дрянь, которую она продвигала в Государственной думе. Она либо обмануть хочет, либо не понимает, что делает. У нас посыл был четкий –​ налоги в республику, голос республики должен быть слышен. Субъектность республики должна звучать на федеральном уровне.

–​ Получается, что в кампании деньги решают не все?

–​ Да, по деньгам все верно. Манера общения Савастьяновой с людьми выдает ее глубокое пренебрежение к тому, что происходит –​ к собеседнику, к ситуации. Это позиция сверху. Она всю жизнь была представителем обюрократившейся номенклатуры, в комсомоле еще начинала.

–​ Очень странно слышать от лидера КПРФ в Коми такие разговоры о комсомоле.

–​ Именно эти люди и развалили страну и ввергли ее в хаос. В конце 1980-х они росли в системе, которая к тому времени съедала саму себя. Посмотрите, что происходит сегодня: та же история в Государственной думе, и чуть ли не весь руководящий состав «Единой России» так или иначе связан с КПСС и комсомолом. Это КПСС 2:0 в самых худших проявлениях.

–​ А что такое сегодняшняя партия КПРФ в Республике Коми? В разных регионах России партия представлена по-разному. 

–​ В нашей республике в КПРФ создана молодая и дерзкая команда с интересными идеями, которая действует, работая на максимальный результат. Мы не представляем собой обюрократившуюся партийную машину. Мы опираемся на устав, но действуем в интересах жителей Коми.

–​ То есть сейчас люди голосовали за молодость и дерзость?

–​ Было два момента. Кто-то голосовал именно за компартию, потому что знает все наши дела за последние годы, а мы их максимально широко озвучиваем. А во-вторых, люди шли и голосовали, потому что мы показали себя как реальная оппозиция, а не какая-то карманная альтернатива, которая скачет на коротком поводке вокруг единороссов или главы республики. Мы готовы дискутировать в общественной плоскости со всеми, включая главу Коми Владимира Уйбу, и всех министров, которых он понавез.

–​ Но вот парадокс: вы в республике победили, а КПРФ –​ нет. Почему?

–​ Партия тоже победила бы, если бы не притормозили подсчет на пару часов в районе 4 часов утра. Возможно, в это время что-то делали с голосами. В итоге примерно 29% голосов набрала «Единая Россия» и 27% –​ КПРФ. К тому же мы взяли Сыктывкар, где у нас больше 30% поддержки, это больше, чем у «Единой России».

–​ Вы ожидали, что победите? 

–​ Я знал только, что Ольга Савастьянова –​ не тот человек, которого люди могут реально выбрать. Мой основной посыл был в том, чтобы как можно больше людей призвать голосовать. Я знал, что чем больше людей придет голосовать, тем выше шансы на нашу победу. Как выяснилось, в Коми достаточно свободных и адекватно мыслящих людей.

– Сейчас в Думе снова будет провластное большинство, а вы и другие независимые кандидаты окажетесь в меньшинстве. И что вы сможете сделать?

–​ Если у депутата стоят задачи по развитию республики, привлечению туда инвестиций, по созданию взаимоотношений, которые позволяли бы уважать наш регион, то это можно организовать независимо от того, в какой ты фракции состоишь. Ты можешь входить в кабинеты, в министерства для достижения тех или иных целей. К сожалению, те депутаты, которые у нас были до этого в Госдуме, больше интересовались взаимодействием с органами власти в интересах самих этих органов.

–​ С чего вы планируете начать?

–​ У нас много законотворческих кейсов, рассмотрения и принятия которых мы будем добиваться. Это налоговая политика. Но мы будем искать и другие пути. Например, добиваться возврата ресурсов. Есть федеральные программы, например, на строительство школы. Но местная власть тоже должна в нем участвовать, она не хочет выделять деньги из бюджета – и школа не строится.

–​ Вы же говорили, что у них денег нет.

–​ Для того, чтобы этот вопрос решить, нужно взаимодействовать с властями региона. Я готов подключиться к решению таких вопросов. Механизм есть, надо заставить его работать. Мы будем искать все способы для того, чтобы любая копейка, которую можно взять из Москвы в интересах республики, была взята.

У нас много экологических проблем: по обязательной замене старых нефтепроводов, недопустимости изъятия зон для промышленного освоения из особо охраняемых природных территорий, по Лесному кодексу, по Водному кодексу. Многие из наших предложений уже поддержаны Госсоветом Коми и направлены в Госдуму. Мы будем максимально продвигать эти вещи, взаимодействуя с профильными комитетами. Интересы республики должны лоббироваться на федеральном уровне. К сожалению, раньше у нас этой возможности не было. А теперь есть!

–​ А что означает ваша победа не для республики, а для страны?

–​ Считаю, что это пример того, как общество, объединившись, может достигать результатов. Депутатом у нас может стать только тот, кто согласован в высоких кабинетах, или тот, кто получил широкую народную поддержку. В моем случае была широчайшая поддержка, и это замечательно. Люди вместе могут показать результат. Мы это видели по Шиесу и видим сейчас.

Беседу вела Елена Соловьёва

Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт
Поддержите единственный независимый регионалистский портал!

Другие статьи автора: