25 февраля 2022 года
У нас опять усиление. Всех подняли по тревоге в 6.00 и к половине восьмого приказали быть на базе. В городе готовится митинг. Либерасты опять мутят воду. Им не нравится война, затеянная Путиным. Пятая колонна подняла голову и готовит бунт против нашей армии, против власти. Эти подонки и выродки теперь собираются выступить за ж*добандеровцев и нацистов, захвативших власть на Украине. Командир с замполитом собрали всех в актовом зале на инструктаж.
Это было, честно говоря, лишнее, мы же Росгвардия, а не пехота и так всё понимаем. Но нам вновь, в стопятьсотый раз, рассказали о сложной обстановке в стране, о том, что надо сплотиться вокруг Президента, не допустить разброда и шатаний в обществе, предотвратить несанкционированные акции, крайне жестко подавить всякие вольнодумства и оппозиционные поползновения. — Это наш фронт, сказал командир:
Мы сегодня в нашем городе воюем плечом к плечу вместе с теми, кто за тысячу километров отсюда перешел госграницу и идет на Киев, чтобы уничтожить гнездо нацистов, захвативших власть в некогда братской стране, против тех, кто восемь лет уничтожает наших соотечественников на Донбассе, кто запрещает русским на Украине говорить на русском языке, кто бомбит мирный Донецк и Луганск, убивает стариков и детей. Против тех, кто сдал страну Америке, наводнил ее натовскими советниками и специалистами, кто готовит у нас под боком натовские базы и собирается обзавестись ядерным оружием и средствами его доставки. Все попытки договориться и устранить эту угрозу наши западные «партнеры» проигнорировали, отвергли все наши мирные предложения и нам ничего не остается, как силовым методом решить окончательный вопрос с Украиной, как с несостоявшимся государством, возглавляемым клоуном, захватившим власть в результате государственного переворота. Превентивные меры нашего правительства – вынужденный шаг, если бы мы не вошли на Украину, завтра Россия была оголена и беззащитна перед лицом мировой закулисы, толкающей украинцев против России.
Мы все взрослые люди, многие прошли войну, всё понимаем. Мы смотрим телевизор и все видим сами, нас не нужно агитировать «за советскую власть». Мы — за нашу армию, за Президента! Мы давали присягу.
Больше всего в этом инструктаже понравилось, что впервые нам разрешили не тетешкаться особо, не церемониться, а проявить крайнюю жесткость нашей позиции, показать им, кто в городе хозяин. Как сказал командир, Президент выдал нам полный карт-бланш – не цацкаться с предателями и хорошенько проучить бунтарей. Вот за это спасибо! Мы уже немного застоялись из-за долбанного ковида и отсутствия настоящей работы. Последние бунты в городе были год назад – навальнисты тогда огребли свое по полной, да и мы отличились, показав, кто здесь власть, подавив всякое желание протестовать. Ребята тогда даже как-то огорчились, что так быстро иссякло всякое сопротивление. А так все хорошо все начиналось – за каждый митинг мы получили премию по 25 тысяч рублей, и деньги исправно поступали на карту прямо в день митинга, ровно к 20 часам. За три митинга получили кругленькие суммы, и все надеялись, что поработав еще таким образом, мы поправим свои финансы. Но митинги за Навального сдулись и мы оказались без дополнительных премий.
Сегодня пообещали, что премии нас порадуют. Для командиров и офицеров они будут с повышенным коэффициентом. Так что – работаем, братья!
Уже к 10 утра мы были на месте – блокировали все центральные улицы, площади. Митинг был запланирован на 16 часов, но так нужно. Чем дольше держишь людей в спецмашинах, тем злее они становятся к началу «мероприятия».
Первые «оппы» начали стягиваться за полчаса. Оперативники все фиксировали, нам команду не давали, ждали, когда они осмелеют и начнут борзеть. К 16 часам у галереи в итоге скучковались около трех тысяч безумцев, самые отчаянные что-то кричали против войны, развернули флаги, дурацкие пацифистские плакатики. Как всегда солировали молодые ублюдки пидорастической наружности, волосатые студенты и их безумные подружки-рэволюционэрки. Интеллигентики постарше, держались скромнее, подвякивали со стороны и испуганно поглядывали на наряды пэпээсников и оперов с камерами.
Нам сказали, что все они за выход на митинг получили от зарубежных спонсоров по 500 баксов. Это еще более мотирвировало наших ребят. Когда эти сумасшедшие протестующие заполонили весь тротуар перед галереей, нам дали команду работать. Гонять их до ночи по улицам города нам не улыбалось, поэтому мы просто взяли их в оцепление и планомерно стали вязать, начиная с самых умных – с флагами, плакатами, распихивая по автозакам, умеренно применяя спецсредства. Они почти не сопротивлялись и послушно, как бараны шли в спецавтобусы, которые выделил нам город. Наши парни не церемонились, кто не хотел идти, спокойно получали дубинками по ногам и по почкам, кто ложился на асфальт, огребали со всей пролетарской ненавистью – подачки от Госдепа не бывают без издержек.
Под ногами путались журналюги в зеленых жилетах «пресса», старались заснять «зверства полиции». Моя бы воля, я их тоже бы приобщил к протестующим со всеми вытекающими, но их сказали пока не трогать. К 17 часам все закончилось, мы упаковали порядка полутора тысяч, больше не помещалось в автобусы, остальных отработали татьянками или в просторечии резиновыми «демократизаторами». Один батальон оставили на усилении, а нас отправили на базу. Ровно в 20.00 на счет капнула премия. Пол-айфона для подруги к 8-му марта отработал! Приятно.
26 февраля 2022 года
Опять подъем в 6.00. Половина наших остались ночевать на базе, я вырвался домой, помыться, пожрать, порадовать семью. В полвосьмого опять в отряде. Снова инструктаж, но уже короче, без политинформации. Объявили благодарность за вчерашнее. Главком в курсе, отметил слаженную и четкую работу нашего отряда, призвал работать злее и жестче. Война! А в военное время с предателями не церемонятся. Пообещали два дня к отпуску. Тоже не лишнее дело! В городе опять намечается. У нас будет работа. И премия!
В интернетах пишут про зверства ОМОНа и Росгвардии против мирных протестующих. Это высокая оценка нашего скромного труда. Мотивировать уже никого не нужно, ребята довольны премией, у многих ипотека, кредиты, долги. Бойцы раззадорились, вчерашнюю работу расценили как плевое дело, были, конечно, издержки в виде долгого ожидания «праздника», но зато потом всё быстро порешали и без потерь вернулись в казарму. Все молятся, чтобы протест длился как можно дольше, чтобы в нас была необходимость, ну и деньги никогда лишними не бывают!
Сегодня на площадь перед галереей вышло гораздо меньше либерасни. Тысячи полторы не больше. Фронтменами выставили бабушек –блокадниц с плакатами «За мир, дружбу, жвачку». Нам по*ую на ваши приколы – нарушаешь порядок – марш в автозак! Визгу и вони было, конечно, много, но в итоге по-быстрому скрутили еще полтысячи бунтарей и через полчаса город опять стал мирным и спокойным. Тараканы разбежались по подворотням и закоулкам и их еще часа три гоняли по всему городу несколько взводов нашего отряда, отловив в итоге еще два десятка «несогласных». Хорошо, что всю эту мудотень с протоколами задержаний передали «пэпсам» и участковым, так что к 20 часам мы были на базе, сдали спецсредства, переоделись и разъехались по домам. Премия как по расписанию порадовала нас в тот же день. Командир приказал всем утром расписаться в ведомости о получении «гонорара» за успешное усмирение бунта. С подарком на 8 марта решено! Спасибо родному правительству и Главкому!
27 февраля 2022 года
Хо-хо-хо! Слава труду! Опять усиление! Либерасты вновь зовут на митинг. Навальнисты из-за бугра тоже подливают керосинчику в протест. Отлично ребята, не останавливайтесь! Лишь бы война на Украине не закончилась быстро, а то мы опять засидимся без дела. И без «доппайка».
Все как обычно. В полвосьмого инструктаж. В 9.00 выезд, занятие позиций. Томительное ожидание работы. Вполголоса обсуждаем события на Украине, война походу затягивается, быстрого взятия Киева не получилось. Ребята сожалеют, что в 2014 году остановились в Крыму и на Донбассе, тогда нужно было добивать фашиков и брать всю Украину, пока они были в растерянности и неопределенности. За восемь лет они окрепли, перевооружились, забили мозги людей нацистской пропагандой и потому нам сложнее продвигаться. Но у нас самая мощная армия, решимость и воля Президента, мы русские – с нами Бог. Победа будет за нами, враг будет разбит. А наш фронт сегодня – улицы родного города, на которые выходят недобитые пособники укрофашистов.
Сегодня было все сложнее. Либерасты сменили тактику, собирались небольшими группами на площадях города и устраивали несанкционированные шествия с кричалками и лозунгами, шли намеренно против движения по односторонним трассам, блокировали транспорт, нам приходилось пробиваться сквозь встречные потоки машин, или в тяжелом обмундировании бегать за молодежью, которые убегали налегке – было крайне непросто.
К тому же многие наши бойцы просто не знают города, понабирали их из нищих деревень и поселков, живут в казарме, редко выбираются в центр, а если и выбираются — только до ближайшего кабака, попить пива. Короче, все же отловили несколько десятков буйных, но уж тем, кто попался, не позавидуешь! Охоту протестовать и поддерживать бендеровцев, надеюсь, отбили надолго!
Человек десять затащили к нам в автозак. Запомнилась девица с крашенными в синий цвет волосами, лесбиянка, походу. Пока отрабатывали оппов, она истерила и дерзила, пыталась защитить своего бойфренда или кто там он ей? В итоге огребла дубинкой по спине. «Ого! – обернулась на меня и провизжала в лицо: Е*ать! Но не так сильно как мой отец, если честно!» Я ей – «Продолжим»? Дубинкой не стал бить, под рукой была полуторалитровая бутылка с водой, приложил ей по дурной башке. Она повернулась в Наталье, нашей сотруднице: «Это нормально, бить девушек?» Наталья ей: «А это нормально ходить на незаконные митинги?» Молодец, Наташа, нашлась!
Игорек, мой зам, оттянул эту Мальвину за капюшон, так что молния разошлась и под распахнутой курткой задралась короткая футболка: «Ты на себя посмотри, на кого ты похожа, сиськи висят как вымя! Ты на себя посмотри, бл*ть! Обезьяна, ты, на *уй! Какую цель, ты, бля, преследуешь? Мы от тебя добьемся ответа, ты сейчас здесь на полу вместе со всеми лежать будешь! Я не посмотрю, что ты женщина, да ты и не женщина, ты тварь! Нам до пи*ды, кто ты!»
Ей бы заткнуться, я знаю Игорька, он ненормальный, у него с женщинами какие-то проблемы, ему лучше не дерзить. Но мне стало интересно, чем это все закончится. Эта дура и не думала молчать: «Вы мне угрожаете?»
«Да, бл*ть, угрожаю! Нам до пи*ды! Да, я тебе угрожаю физической расправой!» – Игорек приложился пару раз дубинкой и даже мне стало не по себе от этих звуков по телу девицы, по ее груди.
«Знаете, мне неловко, что я вот без лифчика, не смотрите на меня так! И не надо — по груди».
«Я не буду смотреть!» – Игорек взял полторашку с водой и звезданул ей по ребрам, так что девицу скрючило. Из глаз ее брызнули слезы, но она с ненавистью посмотрела на него и твердо сказала: «Спасибо». Следом ей пару раз прилетело уже по голове. Она только ойкала, вздыхала и уже не благодарила. А Игорек распалялся: «Она, мне, кажется, кайфует, что мы ее пи*дим? Вы посмотрите на нее, это же чмо, бл*ть, маргиналка, на*уй! Нам бл*ть Путин сказал, е*ашить вас на*уй! Долбо*бов! Путин на нашей стороне, вы – враги России. Вы — враги народа, на*уй! Сейчас зае*ашим вас здесь и всё! Дело в шляпе! Еще и премию за это получим»! Игорек за волосы потащил девку в конец фургона, походу прикладываясь полторашкой по спине, по ногам, та упиралась, кричала, что ей больно, но Игорька это только еще больше заводило, он вторил ей словами из песни: «Бооольно, мне боольно! Не унять эту злую боль!.. Боже, да она не мылась неделю… Да они все такие»!
Девица пыталась возражать: «Да вы же нас изваляли в своей грязи, мы же здесь уже больше трех часов! Отпускайте нас!» Игорек возмущался: «Да мы из за вас, тварей протестующих, уже третьи сутки дома не были»! Наталья резюмировала эту сцену: «Е*анутые вы все! Вы – просто е*анутые!»
«Да, — возразила девка — мужчина у вас на глазах избивает девушку, а е*анутые мы?»
«Да! Вы живете в этой стране, и не цените своего счастья и еще против своей страны выступаете! И кто вы после этого?»
Кто они, действительно? Кто они — проплаченные иноагенты, одержимые? Революционеры? Софьи Перовские, бл*ть!
В этот третий день спецмероприятий отловили около 200 либерастов. Из тех первых, двух с лишним тысяч задержанных, большинство отправили в спецприемник – влепили им по 10-15 суток или обложили 50 тысячными штрафами. Все правильно, поделом! Суды работали без выходных и круглосуточно. Опять же нам на премии из чего-то нужно выплачивать! Премия капнула ровно в 20.00. Как раз, когда мы занимались этой неформалкой. Спасибо партии родной!
28 февраля 2022 года
Усиление продолжается. В город отправили только один взвод. Мы остались в казарме, в резерве до 22 часов. Наши задержали несколько одиночных пикетчиков. Премии сегодня не выписали. Жаль. Айфоны вдруг резко подорожали, может и не хватить теперь. Надо было заранее купить подарок. Ладно, даст бог не последний митинг.
3 марта 2022 года
В городе уже четвертый день тихо. Бунтарей успокоили. Любимый город может спать спокойно. Росгвардия на страже Родины и порядка. Завтра всем дали дополнительный выходной. Что-то готовится. Начальство что-то знает, но молчит.
5 марта 2022 года
Печальный день. В это день умер Великий Сталин! Вот с кого нужно брать пример Владимиру Владимировичу. И он, похоже, наконец-то идет его курсом! Наши войска под Киевом, взят Херсон, окружен Николаев, Мариуполь, впереди Одесса! Отрезать бандер от Черного моря, чтоб и думать не могли про базы флота для НАТО. Да и вообще пора бы упразднить это уродливое детище Беловежского сговора и переименовать в Новороссию!
6 марта 2022 года
Сбор по тревоге в 6.00. Опять митинг? Тревожное предчувствие. Нет, не митинг! Отряд получил боевую задачу выдвинуться в полном составе на Украину. Будем обеспечивать порядок в освобожденных городах, помогать народной милиции бороться с бандеровским подпольем и охранять новую народную пророссийскую власть! Всем обещают повышенные боевые командировочные, звание участника боевых действий, новые должности и звания. Поучаствуем в борьбе с фашистами, повоюем, как деды воевали. На сборы ровно день. Технику грузим на железнодорожные платформы, получаем двойной боекомплект, сухпайки на неделю, в ночь выдвигаемся в Беларусь. Наконец-то настоящее дело. Хотя из наших не все рады такой срочности. Большинство еще не нюхало пороху. Из тех, кто прошел Чечню, остались единицы, да и те, под разными предлогами (уважительными, конечно) остаются на базе.
8 марта 2022 года
Сегодня начинаются наши военные дела. С утра позвонил любимой, поздравил с Женским днем. Осталась она без подарка. Обещанный ей айфон теперь стоит уже не 80 тысяч, а 219! Сказал, что привезу трофейный, за такие деньги рука не поднимается покупать, да и не накопил таких денег. Отожмем у ж*добандеровцев. Прибыли на Н-скую станцию в Беларуси. Небольшой городок под Речицей, недалеко от украинской границы. Спешно разгрузили технику – несколько бронированных Тигров прикрытия, к ним в боевое охранение колонны старенькие, но еще бодрые БТР-80, три десятка автозаков и спецмашин на базе Уралов. Всех под завязку заправили прямо у платформы, «заинструктировали до слез» по работе с местным населением, раздали боекомплекты, броники, каски. Щиты, дубинки и наши космонавтские шлемы и амуницию сложили в одном из замыкающих Уралов. Это на потом, для работы «по мирным». А на марше все по-боевому, автоматы, пулеметы, Шмели, гранатометы и прочее вооружение. Путь предстоит по тылам наших войск, так что все должно быть спокойно. Но что-то энтузиазма на лицах ребят не наблюдается. Это ж не студентов разгонять. Это война. И мы должны быть готовы к любой неожиданности.
Полтора часа по хорошей дороге и мы помахали белорусским пограничникам, поднявшим для нас шлагбаум на пограничном переходе. Мы на войне!
… Дороги явно хуже, чем в Беларуси, поэтому почерк прыгает. Но постараюсь оставить здесь первые впечатления от встречи с «освобожденными» местными жителями. Остановились в каком-то поселке, названий нигде нет, все указатели сбиты или закрашены антироссийскими призывами. Нужно было дозаправиться, проверить состояние техники, размять ноги. Вокруг собрались местные жители, кто-то вышел с желто-синими флагами, лица злые, ругаются, на чем свет стоит, прогоняют нас обратно – «на Россию». Какое-то бандеровское село! Хотя и восток Украины, как бы Новороссия! Зачистить бы этих нацистов, но нас ждут в крупном областном центре, который не сегодня-завтра падет под натиском наших войск. А с этими потом разберемся! Но настроение после такого приема было не айс…
… Любимая! Надеюсь, это письмо и эти записи дойдут как-то до тебя! Не знаю, доживу ли я до рассвета… Мы попали в переделку, не знаю, остался ли кто-то еще в живых из нашего отряда. У меня перебита нога, раздроблены стопы. Жгут на ноге уже больше трех часов, я знаю, что нельзя так долго держать, но если я его ослаблю, истеку кровью. Нас расстреляли в упор, сожгли практически всю технику, от колонны не осталось ни одной целой машины. Нас добивали с воздуха, с земли, со всех сторон. Игорек, мой зам, сгорел в головешку, практически на моих глазах, трупы ребят были рассыпаны как горох по асфальту. Я отполз насколько мог от колонны, но по моему кровавому следу меня найдут, сто процентов. На наших надежды нет, ни связи, ни поддержки, ни понимания, где мы и где наши. Это конец! Знай, что я любил и люблю тебя. Жаль, что мы все откладывали с рождением ребенка до лучших времен… И еще. Если бы можно было все вернуть в 24 февраля, я бы, клянусь, снял погоны и встал бы на галерее вместе с теми, кто протестовал против этого ада. Черт! Это мне прилетело, наверное, за ту девчонку в автозаке! Ту, одержимую, я тебе про нее рассказывал. Не нужно мне было смеяться над нею. Господи, помоги мне все исправить, дай еще шанс, прошу тебя!
Любимая, ты будешь меня помнить?
***
К утру все догорело. Ночью прошел небольшой снег, все кругом запорошило – голые обгорелые деревья, дорогу, пролесок. И только остовы дымящихся машин, с неровно написанными знаками «Z» на бортах, стояли черными коробками невпопад, разбросанные по узкому шляху. Кто – уткнувшись в обочину, кто – поперек дороги, слепленные по двое и трое, перекрыв все полотно трассы и повсюду лежали тела бойцов некогда знаменитого отряда, славящегося своей неустрашимостью и решительностью в борьбе с массовыми манифестациями хилых студентов и интеллигентов. Обожженные, сгоревшие до костей, разорванные пополам, с оторванными ногами, руками, головами. И даже ночной снегопад не смог прикрыть эту страшную наготу человеческой трагедии, присыпать кровь, пропитавшую землю и асфальт.
Бойцы отряда территориальной обороны осторожно обходили машины, ожидая то ли выстрела, то ли разрыва несгоревших боеприпасов, подбирали оружие, старательно отводя взгляд от трупов. Вчерашний вечерний бой был скоротечен и страшен. Засада была успешной для местных ополченцев, менее чем за час они расправились с колонной росгвардейцев, расслаблено двигавшихся как они считали, по тылам своих войск. Всю ночь партизаны держали в прицелах горевшую технику. Редкие выстрелы со стороны дороги прекратились еще до полуночи, но идти ночью к разбитой колонне не решались, ждали рассвета.
Утром один из партизан, старый охотник, заметил кровавый след, тянущийся в сторону пролеска, и осторожно пошел в нескольких метрах от него, прислушиваясь и вглядываясь в лес. Кто-то из товарищей окликнул его, но он лишь поднял вверх руку и указательным пальцем потыкал по направлению кровавого следа на снегу. Еще двое пошли за ним на расстоянии метров тридцати по сторонам, пригибаясь и страхуя своего. Тот, кого они искали, уже не смог бы причинить им вреда. То ли истек кровью, то ли замерз – он лежал, втянув голову в плечи и поджав под себя руки. Его перевернули и с сожалением отметили, что при нем не было оружия. В кармане лежал паспорт и служебное удостоверение, в кошельке несколько крупных и мелких купюр. В руке был зажат, как им показалось бумажник, с трудом разогнув закоченевшие пальцы, достали коричневый блокнот, исписанный ровным почерком.
Трофей оказался никчемным и был выброшен рядом с телом. Но старший из трех поднял его и сунул его в карман своей овчинной тужурки. В тот же день он отдал этот блокнот моему старому приятелю, журналисту-стрингеру из Америки, работавшему в зоне боевых действий на какие-то американские или английские издания. Брент переснял страницы и переслал их мне, чтобы я помог ему понять, что там написано. Не знаю, пригодится ли ему этот незамысловатый текст, но мне он отчего-то показался очень важным. У этих записок или дневника не было названия и можно было их оставить так, как и есть – даты и текст. Но эти незатейливые размышления мне что-то навеяли и в переводе для Брента я озаглавил их «Записки опричника».
Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт
Поддержите независимый регионалистский портал!
