Фото: очередь россиян на пограничном переходе Верхний Ларс (Грузия), сентябрь 2022
Я очень давно писала об эмиграции. И желания снова высказывать свои мысли на эту тему у меня не было. Но сейчас, когда из бывшей, нелюбимой страны, продолжается массовый исход, я вдруг почувствовала необходимость сказать то, о чём я думаю.
Пару дней назад прочла у одного господина, который теперь живет в Израиле, что сейчас там собралась мощная команда всяких телевизионщиков, журналистов и прочих деятелей рос.культуры. И что хорошо бы там, в Израиле создать снова каналы, которые были в России. А еще сделать там Голливуд. Вот так запросто. На что израильтяне посоветовали ему, во-первых, учить язык, во-вторых, перестать смотреть назад. В-третьих, не жить иллюзиями, а посмотреть в лицо жесткой реальности.
Я никах не откомментировала. Но высказываниями, похожими на мысли этого господина, напичкана лента. Мы уезжали навсегда. Это был наш выбор. Мы не продавали квартир и не поехали оформлять российскую пенсию. Мы не получили российского гражданства. Вместо него нам выдали серый, Нансеновский паспорт беженцев, в котором было написано, что мы имеем право въезда в любую страну, за исключением России. Но нам туда и не хотелось.
Игорь знал немецкий и у него было разрешение на работу врачом. Тогда еще без экзаменов. Экзамен он сдавал много позже на звание врача-специалиста. Тогда, в 91 году в Германии после объединения, было все очень непросто.
А я начала учить язык. Как безумная. Потому что язык, на котором мы говорим, — это наша визитная карточка. Я перестала читать на русском. Мы переехали в Дуйсбург, немецкую Горловку, и я оказалась изолированной от русской среды почти на год. Игорь уехал учиться в Кёльн на курсы для немецких врачей и я осталась одна. Моими подругами были наша хозяйка, мексиканка Виолетта и китаянка Фумико. Наши немецкие друзья звонили мне каждый день по телефону. Поэтому я научилась понимать телефонные разговоры, а телевидение было только немецкое.
Потом я пошла на курсы по уходу за престарелыми, которые я потом благополучно бросила, когда Игорь нашел работу и мы переехали в 93 году в Бергхайм, и получила еще каждый день восемь часов немецкого. Через два года я говорила свободно. А в 95-м я уже преподавала немецкий иностранным детям в школе. Я пишу об этом не для того, чтобы показать, какая я умная и способная. Нет. Я сделала свои большие ошибки, которых можно было бы и не делать, если бы кто-нибудь посоветовал.
Я пишу всё это для того, чтобы объяснить, что мы не хотели назад. Это был наш свободный выбор. Те, кто бежит сегодня, во многом, наверное, не понимают, что обратной дороги нет. Что уже нет той страны, из которой они бежали. Что послевоенный мир станет совершенно другим. И что, по всей вероятности, места им там не будет.
Что жизнь надо устраивать, исходя из своих возможностей.
Это очень трудно. И я их понимаю. Эмиграция — это операция без наркоза. Режешь по живой плоти. Очень наивно думать, что можно создать Новый Голливуд.
Евреи, которые его создали, бежали от погромов и черты оседлости. И они по России не тосковали. Они были счастливы в новой стране.
У каждого свой индивидуальный опыт эмиграции.
Но! Каждый из нас, уехавших, предпочел бы жить в свободной и демократической стране. А если и уезжать, как это делают в нормальных странах, то с опцией выбора.
Всем уехавшим желаю успеха.
А Украине победы!
Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт — https://t.me/regionexpert
Поддержите независимый регионалистский портал — www.patreon.com/regionexpert
Crypto — 199mm5dMHKPRHPNUBJoixTnKWzgK9VFuAS
