Уже почти 20 лет, как в числе прочих в России был создан Северо—Западный Федеральный Округ — СЗФО. Но и сегодня мало кто понимает: в чём смысл этого образования? Есть ли для него культурно-исторические предпосылки? Зачем оно было провозглашено? А главное, помнит ли кто-то из почти 14 млн. граждан, что он живёт не только в России и в своём регионе (в Коми, Карелии, Петербурге, Псковской области и т.д.), но ещё и в СЗФО?
Преданья старины глубокой
Как ни странно, именно у территории Северо-Западного Федерального Округа есть абсолютно конкретные исторические и геополитические предшественники. Это сразу становится ясно, если посмотреть на карту средневековой Новгородской республики в пору её расцвета. Передовое для своего времени государство, участник Ганзейского союза (тогдашнего «ЕС»), занимало примерно ту же самую территорию, что и современный СЗФО. И очевидно, что основной костяк современного населения макрорегиона — потомки древних новгородцев и союзных им финно-угорских народов.
Этим, однако, список предтеч нынешнего Северо-Запада не ограничивается. В 1708 году Петром I была официально учреждена Ингерманландская губерния. Она была поменьше прежней Новгородской земли, но всё равно включала в себя Ярославль, Псков, Новгород и даже Тверь, называясь при этом по сравнительно небольшой территории исторической Ингерманландии. Впрочем, через два года регион переименовали в Санкт-Петербургскую губернию — по новой российской столице.
Интересно, что и в советские годы контролируемый большевиками Северо-Запад страны некоторое время оставался всё той же огромной по европейским меркам территорией. В 1926 году была провозглашена Северо-Западная область, вскоре переименованная в Ленинградскую. Но и она включала в себя в разы большие территории, чем сегодняшняя Ленобласть: в ту пору в неё входили Псков, Новгород, Кронштадт, Череповец и даже Мурманск (!) с соответствующими областями.
Отдельно отметим, что именно при власти «старых большевиков» в макрорегионе отчётливо обозначились химеры сепаратизма, казалось бы, окончательно похороненные ещё в конце XV века. Во всяком случае, в народе стали ходить слухи о том, что Зиновьев и Каменев хотят себе «отдельную республику» со статусом не меньше союзной. Позже эти слухи стали одним из поводов для ареста и расстрела этих советских номенклатурных деятелей. Похожие сплетни сыграли роковую роль и в судьбе Сергея Кирова, «окопавшегося в Ленинграде» и не выражавшего достаточной лояльности в отношении Сталина.
Выйти из ряда вон
При этом в ХХ веке реальный сепаратизм на рассматриваемой нами территории имел место только в отдельных регионах, но не в отношении всего Северо-Запада в целом. Например, «парад суверенитетов», последовавший вслед за крушением Российской империи в 1917 году, запомнился такими непризнанными государственными образованиями, как республика Северная Ингрия и Ухтинская республика в Карелии. Однако они прекратили своё существование еще в ходе Гражданской войны.
Тем не менее, государственные деятели уже путинского режима прекрасно понимают, что и сегодня СЗФО, как самый развитый и самый богатый федеральный округ современной России — кандидат №1 на выбывание в случае нового государственного коллапса и обострения центробежных тенденций. Так, ещё в начале нулевых тогдашний полред президента в СЗФО Илья Клебанов, когда ему положили на стол проект объединения Петербурга с Ленинградской областью, воскликнул: «Помилуй бог, это же готовое отдельное государство!» Разумеется, проект после этого быстро свернули.
Что греха таить, если уж гипотетическая новая Ингрия вызывает такой ужас у российских госдеятелей, то СЗФО в целом, как ещё более самодостаточное образование, они стремятся контролировать максимально.
Когда президент Путин 13 мая 2000 года создал росчерком пера семь федеральных округов (впоследствии их стало восемь), это позиционировалось именно как «государственническое» начинание. Несмотря даже на всю антиконституционность их создания — в действующем основном законе страны ни о каких федеральных округах нет и речи. Тем не менее, 19 лет назад они призваны были «укрепить государственность» РФ и помочь Путину побороть фронду отдельных непокорных губернаторов. Правда, после таинственной гибели Александра Лебедя (авиакатастрофа), Михаила Евдокимова (автоавария) и Валентина Цветкова (убит киллером) прочие главы регионов и так стали куда сговорчивее, без всяких полпредов.
Важно другое: мало кто обратил внимание на экономическую составляющую федеральных округов. А зря, ведь многие из них в точности повторяли границы созданных ещё в СССР округов экономических, а не военных. И кроме того, отлично учитывали современные кластеры российского хозяйства.
Именно СЗФО одновременно представляет собой квинтэссенцию всей современной российской экономики и её важнейшую часть. Ведь ключевая роль этого огромного пространства не севере Европы — транзит добываемых в Сибири и на Северном Урале нефти и газа на запад, заграничным европейским потребителям. Иными словами, сейчас это пространство играет ровно ту же роль, что Новгородская республика периода Ганзы, только транспортируют через него не пеньку и пушнину, а «голубое топливо» и «чёрное золото».
Возможно, поэтому ещё в тучные нулевые, на заре путинизма, злые языки поговаривали, что федеральные округа созданы вовсе не для того, что тогда декларировалось (укрепить государство, усмирить непокорных губернаторов), а ровно с противоположными целями: дифференцировать российскую территорию на несколько квазиреспубликанских образований на случай возможного распада страны и обозначить будущие государственные границы.
Несмотря на очевидную маргинальность этой теории, невольно бросается в глаза: практически все транзитные пути добываемых в российских недрах углеводородов сосредоточены на территории СЗФО. По крайней мере, если говорить о нефти и газе для главных покупателей — европейцев. Здесь же расположены и реперные точки отечественной нефтепереработки (например, завод Кинеф в Киришах), здесь начинается и идущий по дну Балтийского моря прямо в Германию «Северный поток», который успели достроить и запустить аккурат перед крымскими событиями — в 2012 году.
Региональные идеи и российские реалии
Конечно, перевозкой полезных ископаемых экономика округа не исчерпывается: так, он давно и прочно занимает первое место в России по объёмам судостроения — как гражданского, так и военного; как для собственного потребления, так и на экспорт. А один только петербургский автокластер, созданный ещё в пору губернаторства Валентины Матвиенко, снабжает сравнительно доступными иномарками отечественной сборки не только собственных граждан, но даже значительную часть ближнего зарубежья.
Увы, российские реалии стагнирующей экономики, пропитанной коррупцией, вмешиваются во всю эту идиллию с каждым годом всё чаще. Например, в начале 2018 года за хищение в особо крупном размере был задержан один из начальников «Адмиралтейских верфей». А уже в марте 2019-го обнаружилось, что при строительстве очередного терминала в Приозерске менеджерами «Газпрома» было украдено по меньшей мере 700 млн рублей. Запись с матерящимся топ-менеджером компании облетела Рунет, а сколько ещё таких историй остаются нераскрытыми…
В сухом остатке получается, что в отрасли тяжёлой промышленности СЗФО — очевидный лидер, по крайней мере, по российским меркам. Но как быть со всем остальным потенциалом макрорегиона — прежде всего, культурным и туристическим?
Увы, здесь дело обстоит, мягко говоря, не так гладко. Конечно, учитывая климатические особенности Северо-Запада, вряд ли стоит ожидать, что он когда-нибудь станет таким же популярным направлением для путешествий, как любой южный приморский регион Европы. И тем не менее, следует признать, что туризм по Русскому Северу в последние десятилетия не развивается вообще. Даже популярные с советских времён Кижи, находящиеся под охраной ЮНЕСКО, едва ли могут похвастаться ежегодным ростом числа туристов и паломников. Более того, отношение россиян к собственному культурному наследию настолько наплевательское, что даже Кижи рискуют повторить печальную судьбу Успенской церкви XVIII века, сгоревшей в Кондопоге в августе 2018 года.
Между тем, пример соседней Финляндии отчётливо говорит: даже северная страна может стать привлекательной для туристов, сделав путешественников со всего мира важной строкой доходов и государственного бюджета, и частного бизнеса. Сегодня никого не удивляют финский бренд «родины Санта-Клауса», шоп-туры и визиты в Хельсинки, а словосочетание «откатать визу» давно и прочно вошло в лексикон петербуржцев, карелов и мурманчан. И вряд ли обыватель помнит, что в 19 веке Финляндия была синонимом далёкой глуши, интересной разве только охотникам и рыболовам.
Можно ли сделать большое северное пространство до самого Урала интересным и доступным для туристов? — Безусловно. Кому-то будет интересно посетить Холмогоры — родину Михайло Ломоносова. Кто-то заинтересуется деревней Норинское, где в 1964-1965 гг. отбывал ссылку Иосиф Бродский. Кто-то захочет увидеть океанские шхеры с выброшенными на берег скелетами китов, где Звягинцев снимал свой «Левиафан». Кто-то, может, просто захочет полюбоваться северным сиянием, покормить оленей или покататься на собачьих упряжках.
Правда, сейчас увидеть, потрогать и почувствовать всё это неподготовленному человеку будет проблематично: сегодня российский сервис, бессмысленный и беспощадный, не предоставляет ни удобных маршрутов, ни комфортных отелей, а изрядная часть северных территорий и вовсе отведена под нужды ВПК и полностью закрыта для гражданского населения. Оленями, тюленями, развалинами старинных церквей и белыми ночами любуются только дяденьки военные да обслуга редких ЗАТО.
Нордический субстрат
Впрочем, что говорить о туристическом потенциале (который, бесспорно, огромен), если значительная часть населения округа не живёт, а выживает. Особенно это касается тех 15% северян, которые проживают в сельской местности: в отличие от Кубани или Кавказа, «подножным кормом» тут сыт не будешь, а немногочисленные крепкие хозяева были физически уничтожены ещё в период раскулачивания. И сегодня мало кто из жителей СЗФО задумывается о своей культуре или об общих корнях — не до того.
А корни эти есть. В 2011 году в ходе исследования генетического кода населения Европы антропологи составили своеобразную карту гаплогрупп крови нынешних жителей Старого Света. И оказалось, что практически всё коренное население СЗФО — носители не только «славянской» гаплогруппы R1a, типичной для Восточной Европы, но и «финно-угорской» N1. Что неудивительно, учитывая огромный массив ижор, вожан, карел, саамов и других «чухонцев», плотно интегрировавшихся в Новгородскую республику ещё с раннего Средневековья.
То есть можно смело утверждать, что почти все жители СЗФО — родственники или, во всяком случае, соплеменники. Кстати, это же касается и крупнейшего города макрорегиона — Петербурга, который, вопреки сказкам имперских учебников истории, строила вовсе не «вся страна», а именно рабочие руки жителей окрестных земель, некогда входивших в Новгородчину, а затем и в Ингерманландскую губернию: крестьян из Ярославля, Пскова, Карелии, Вологды, Тихвина, Заонежья и т.д.
Так что советская песенка 1960-х «Вижу родные и мокрые лица, голубоглазые в большинстве» — не расизм, а констатация факта. Голубоглазые действительно в большинстве. Хотя в путинском Арканаре ленинградская певица эстонского происхождения Лидия Клемент, видимо, уже пошла бы по этапу по 282-й статье УК РФ вместе с автором текста Борисом Герштом.
Да что говорить — любой оказавшийся в той же Финляндии житель СЗФО, походя по улицам и вглядываясь в лица людей, непременно обнаружит в финнах очень знакомые типажи, даже чисто внешне напоминающие его родственников, друзей и его самого. Вот только улицы в Финляндии чистые, по идеальным дорогам можно беспрепятственно ездить, полицейского-коррупционера встретить невозможно… Словом, без особой натяжки можно констатировать: СЗФО — это такая огромная Финляндия, только без лютеранства с его этикой и эстетикой.
И всё же отметим напоследок, что потенциал макрорегиона столь велик, что гипотетическая «Северороссия» стремительно войдёт в европейскую семью народов, стоит только получить такую возможность. Сегодня она бы заняла 11 место по населению среди государств Европы (меньше чем в Голландии и Румынии, но больше, чем в Бельгии или Греции). Но пока об этом думать явно преждевременно: на пути к прогрессу не сделаны даже первые шаги.
Сегодняшнее Северо-Западное «полпредство», исполняя сугубо надзорные функции от Москвы, конечно, никогда не задумается о подобных перспективах. Но в случае изменения политической ситуации возникновение проевропейской федерации (или конфедерации) регионов Северо-Запада вполне возможно.
