Фото: назначенный Кремлем будущий глава Карелии Артур Парфенчиков играет в «национальные традиции»
Я карел уже в шестом поколении. Пусть уже не «леннротовский» и даже не «ругоевский» или «степановский», но все же карел. Мой предок по отцовской линии пришел на эту землю в 16 веке и стал основателем рода. Примерно в тот же период пришли сюда и предки по матери.
Так что да, я – тот самый представитель «коренного населения» Карелии. Изрядно уже потрепанного, но еще пока частично, фрагментарно, эпизодически, живого. И в отличии от большинства других «представителей», я неплохо владею не родным для меня русским языком. И к счастью — я пока еще свободный журналист.
Глядя на то, как развивается избирательная кампания нашего врио губернатора, почти целиком и полностью основанная на «местном компоненте» и «карельском колорите», я не могу не сказать пару слов как в адрес грядущего «губера», так и его пиар-команды. Господа, вы переборщили. Вы не просто перегнули палку, вы ее уже несколько раз сломали.
Когда меня называют «представителем коренного народа», я еще терплю (хорошо — пока не представителем одноклеточных), молча проглатывая обиду за свой униженный и уничтоженный народ. В принципе, так оно и есть: там один представитель, тут половина представителя, здесь еще четвертинка представителя. В общей массе они не видны, никакой роли не играют, но в случае чего, их можно вытащить, помыть, побрить, одеть в народные рубахи и дать в руки то ли кантеле, то ли биту для кююккя – в зависимости от ситуации. А то и заставить петь, плясать, печь калитки, рыбники, благодарить за поддержку штанов, извините, национальной культуры (нужное подчеркнуть).
Но вот когда Парфенчиков собственноручно запекает рыбник на «национальном» празднике «Калакунда» и постит в Фейсбуке фотоотчет с записью: «Возрождаем традиции», меня начинает трясти. То ли от ярости, то ли от смеха.
Заметьте, он не учится делать карельский рыбник, а именно возрождает. То есть поднимает из небытия старую карельскую традиционную кухню. Видимо, вместе с тремя другими представительницами далеко не титульной нации Карелии, соседствующими с врио на фото.
Что еще вы научите меня «возрождать»? Может научите заодно рыбачить, охотиться, пахать землю? Или что посложнее: веники вязать, ножи делать, топорища строгать, лодки «представителей» шить, половики ткать? Куда еще вас занесет, в поисках «национального компонента»?
А вы, не охренели, часом, господа? Выстраивая свою избирательную кампанию на костях карелов, вепсов, поморов, финнов, и на раздолбанных останках их традиций и обычаев, вы еще умудряетесь остатки «представителей» народов чему-то учить что-то возрождать?
Что же, позвольте тогда и мне вас кое-чему поучить, господа кремлевские «пришельцы», в одночасье ставшие в доску коренными и местными.
И для начала, позвольте сказать пару слов про «родовое гнездо» врио губернатора – деревню (или поселок – по советским градоустроительным меркам) Куркиёки.
Когда в первой же фразе интервью врио губернатора для «АиФ» читаешь: «Здесь он родился, здесь его земля, корни, могилы предков», вопросы возникают сами собой: какая земля, какие корни, какие предки? Вы, вообще в курсе, что дед Артура Олеговича никак не может быть коренным куркиёкцем? Хотя бы по той простой и понятной причине, что эта территория — оккупированная, аннексированная, захваченная, отошедшая (нужное — подчеркнуть) — до 1940 года принадлежала совсем другому государству. 77 лет для исторической перспективы — это ничто, это пыль. Впрочем, как это ничто и для обыкновенной человеческой родословной.
Хотя бы ближней — в два-три поколения. Поэтому какие корни? Какие могилы предков? Дед врио если и появился в Куркиёки, то уже после 1944 года, что вовсе не дает ему права считаться коренным. А то совсем что-то несуразное получается: русская фамилия, финская деревня, оккупированная СССР и находящаяся нынче в составе Карелии. Какие корни, какие предки, какая «своя земля»? Вы вообще, о чем говорите? И что для вас история, с какого места она начинается — поясните народу? Или хотя бы коренным его «представителям»?
Мне известен всего один по-настоящему коренной куркиёкец, достигший определенных высот в чиновничьей иерархии. Правда, другого, опять же, государства. Это — второй президент Финляндии (с 1925 по 1931 г.г.) Лаури Кристиан Реландер, уроженец деревни Куркиёки из семьи директора местной школы.
На сегодняшний день в Куркиёки едва ли сыщется хоть один коренной ее обитатель. Коренных эвакуировали в Финляндию еще в ноябре 1939 года. Так что поясняйте: когда мы ведем разговор об историческом наследии, делите его пополам — история до 1939 года и мифология — после.
Впрочем, все это вряд ли имеет значение. Для избирательной кампании врио — точно. Куркиёки вполне уже наш и мифология по деревне сложена: своя земля, корни, предки, могилы — все в наличии. Осталось карельские скрепы вбить поглубже…
Так что учить карелов печь рыбники, водить в Юшкозере хороводы и махать битой куда приятнее, чем копаться в истории. Это нормально: в России историческая память распространяется только на одно поколение. Потому как предыдущие поколения тщательно зачищаются посадками, расстрелами, революциями и войнами. Мифологию каждый может слагать свою, индивидуальную, выверенную с линией партии и конъюнктурно вписанную в данную избирательную кампанию. Народ все схавает, ибо для 86% «представителей» населения история России вообще начинается с Путина. Ну, или с Ельцина. А остальных «представителей» пятой колонны мало спрашивают — молчите или «валите отсюдОВА».
Если бы Артуру Олеговичу была интересна история Карелии, культура и традиции ее народов, он бы начал ее изучение не с красочных туристических проспектов. Тут все куда сложнее и куда кровавее. Изучил бы историю хотя бы «ближнего круга» – начиная с 20 века. С Ухтинской республики, с первой «Зимней войны» карелов с Красной армией. Если не станет страшно — перешел бы к террору 1937 года, к Сандармоху и Красному бору, Беломорканалу и Соловкам, ко второй Зимней и последующей войнам.
Задумался бы попутно, почему тысячи «представителей» коренных народов воевали в составе армии Финляндии против СССР. И как такое случилось, что число ныне живущих в Финляндии потомков карельских эмигрантов во много раз превышает численность «представителей» коренных народов современной Карелии?
А уж потом – переход к «мирному советскому строительству», без остатка уничтожившему тысячи карельских деревень. И к истории десятков тысяч карелов, депортированных с земель исконного обитания. Истории варварского уничтожения лесов и разграбления республики, которое продолжается и сегодня.
Только вот, боюсь, все это врио не просто не интересно, но вредно. Потому как цель его приезда в Карелию — совсем иная.
Леса, земля, недра, охотничьи угодья, реки, озера и море — все это у карелов, вепсов, поморов, давно отобрано, освоено и распределено. И не только у них. «Представители» многих некоренных народов — русские, украинцы, белорусы и все другие — давно живущие в Карелии — так же, как и коренные, живут на чужой земле, ловят в чужих озерах чужую рыбу и работают за гроши на чужих лесозаготовках и комбинатах. Потому что не только земля под их ногами и домами — могилы их дальних и ближних предков — давно уже стали чужой собственностью и чужими владениями.
Сказал бы уже откровенно: да, я менеджер по туризму, приехавший из Москвы только с одной целью: подороже продать москвичам данный мне во внешнее управление туристический продукт — Карелию, со всеми ее калитками, рыбниками, битами, песнями и плясками, рыбалками на лосося и охотами на гуся, медведя и лося.
А все остальное — про дороги, работу, жилье, тарифы ЖКХ и уровень жизни местного населения — это трёп местного значения. Все вы — просто обслуживающий персонал грандиозного туристического проекта для «обожратых» москвичей: повара, горничные, проводники, егеря, загонщики и песняры. А вся ваша прелесть, весь ваш национальный колорит и туристическая изюминка — в вашей убогости, традиционности, провинциальности, в ваших убитых домах и дорогах, в вашей дикости и неумытости. Это и есть тот самый «этнотуризм» в понимании его как туристического бренда нашей властью.
Надеюсь, вы не ждали, что сюда приедут новые Элиасы Леннроты и Конрады Инхи? Вашу культуру и ваши традиции приедут не изучать, преумножать и сохранять, а потреблять. Если по простому — хавать. В том числе — хавать ваши руины и дороги, вашу нищету, вашу продажность и готовность отдаться за гроши — хавать и ржать над дешевизной «карелпродукта» и чувствовать себя новыми конкистадорами среди, извиняюсь, голожопых аборигенов.
Так что не обольщайтесь, господа коренные и некоренные «представители» Карелии. Все мы разом теперь — представители сословия прислуги для туристического продукта «Покупай карельское!». Признайтесь, вы так и не заметили, что сей слоган обращен не к жителям Карелии, а совсем к другим людям. С другими финансовыми возможностями. И калитки-рыбники-мармелады в этом слогане — всего лишь мелкие детали. «Покупай карельское» имеет куда более широкий смысл: покупай леса, озера, реки и земли. Оптом и в розницу. С калитками, аборигенами и местным колоритом впридачу.
Смиритесь, коренные и не очень коренные. Кто-то возит, кто-то водит, кто-то варит, кто-стряпает, кто-то прибирает, кто-то развлекает. И жить, как любой прислуге, нам полагается исключительно на чаевые. Потому как общее и единственное, что у нас еще не так давно было — Карелию, — мы уже потеряли. Все же ясно сказано в интервью врио: Карелия — это бренд. Это парк развлечений для богатых. Все для продажи и все на продажу. Правда, в отличие от «лихих 90-х», на этот раз нам даже ваучеры к частице этого бренда не предложат. Прислуге собственность не полагается.
